Любовь - это несерьезно!

Глава 1. Беспредел

Мэтт сильно устал. Весь день был занят поручениями отца, а в конце ещё и пришлось вытаскивать Джо из полицейского участка. И это уже третий раз за неделю! Джо совершенно не собирался исправляться и похоже, что все меры, предпринятые их отцом - Райтом-старшим, не действовали.

Мэтт был в бешенстве и когда они вошли в квартиру, которую правильнее было назвать конурой, он не удержался и зарядил младшему брату кулаком в лицо. Тот даже не сопротивлялся и не спрашивал за что, а просто направился в ванную останавливать кровь из разбитого носа. Мэтт же первым делом включил электрокамин, чтоб хоть как-то нагреть сырой и холодный воздух в помещении. Братья практически обнимались с едва-теплой батареей и молча ели остатки колбасы, чудом оставшейся в холодильнике. На ночь оставлять включенным электроприбор было нельзя, потому что счета за электричество приходили просто космические, а Джо итак едва сводил концы с концами. Набросав несколько одеял и выключив живительное тепло, Мэтт и Джо легли спать. Джо спал одетым, а Мэтт, никак не мог привыкнуть к такому и, несмотря на лютый холод, лег в трусах и майке, накрывшись всем, чем только можно. Братья сразу же провалились в сон, как только их головы коснулись подушки.

В третьем часу ночи Мэтт открыл глаза. В первые секунды он подумал, что услышал истошный женский крик во сне, но крик повторился.

- Помогите! Помогите! - раздался вопль.

Она кричала, где-то в доме, но вот из какой квартиры, над или под ними - Мэтт определить не мог.

Мысль вызвать полицию у такого, как Мэттью Райт даже не промелькнула. Да и что им говорить: "полежите со мной, определим вместе: где орут?". Мэтт начинал злиться: продолжать спать, когда рядом убивают, он не мог. И не потому что не мог позволить кого-то убить, возможно если б знал за что, то ещё б и присоединился, но никому не позволено убивать без его ведома на подконтрольной ему территории. А этот дом, что ни на есть - территория Райтов. Нужно было срочно выяснить, кто беспределит, но для этого нужно для начала - определить место этого самого беспредела. Жертва уже ни раз вопила, падали какие-то предметы, а может и она сама, но Мэтт по-прежнему даже на йоту не сдвинулся в поиске ответа на вопрос - где это все происходит? И тут он услышал ее очередной крик и отчётливо понял, что она вырвалась в коридор прямо за входной дверью квартиры Джо.

Мэтт поднялся и, не одеваясь, направился на лестничную клетку. "Сука! Как же холодно, это п*здец! Без включенного камина здесь смело можно разводить пингвинов, да и с включенным - тоже!", - он шлёпал босыми ногами по ледяному полу. Одной рукой открывая дверь, другой Мэтт доставал биту, спрятанную в шкафу.

Когда дверь квартиры его брата с грохотом ударилась о стену, он увидел напротив приоткрытую дверь. В проёме стоял парень с остекленевшим взглядом. Он был в одних джинсах и что-то бубнил, нависая над худенькой совсем ещё молоденькой девушкой, которая вжавшись в стену, стояла рядом с ним. Они оба обернулись на Мэтта. Парень явно удивился, что тут, где всем на всех плевать, все же кто-то решил вмешаться в их "беседу", а девушка, уже не верившая в то, что ее услышат, увидела в Мэтте последнюю надежду на спасение.

- Помогите! - просипела она сорванным голосом, - Скажите ему, чтоб отдал мою обувь! Он избил меня, - она стала захлёбываться рыданиями, - разбил мой телефон.

Парень впился оценивающим взглядом в Мэтта, один вид которого и без биты был устрашающим. Тело Мэтта Райта было плотно покрыто тату. И не только торс, предплечья, лодыжки, кисти рук, но и шея. На горле была самая эффектная и одновременно самая значимая его татуировка – глаз с крыльями – всевидящее око. Мэтт отличался умом, мудростью и уникальной способностью предвидеть, так словно у него был открыт «третий глаз», поэтому в криминальном мире Лондона Мэтта Райта называли – «Око».

У него была короткая стрижка с торчащим ёжиком волос, который сейчас словно вздыбился, готовясь к схватке. Белоснежное белье на бледной коже Мэтта придавало ему аристократического лоска, а надменный взгляд стальных глаз заставил парня, нарушившего его покой, нервно заерзать.

Мэтт характерным резким движением выпятил подбородок вперед, что было равносильно вызову.

- Иди сюда, - Райт свободной рукой сделал девушке приглашающий жест.

- Что? - не поняла она.

- Ко мне иди! - уже приказным тоном произнес Мэтт.

Девушка на несколько секунд зависла, видимо размышляя над тем, что Мэтт по крайней мере внешне- представляет ещё большую угрозу, чем парень рядом, но потом все же решилась.

- Я думала, никто не слышит... Я кричала, кричала, а никто не слышит, - она бросилась к нему.

Мэтт поймал ее одной рукой и прижал к своему боку. Девушка дрожала так, что постукивали зубы. Она, также, как и Мэтт, была лишь в белье: пижамные шелковые шортики и топик на тоненьких бретелях, и она тоже была босиком. Ее узкие, аккуратные ступни с маленькими пальчиками рядом с ногами Мэтта казались просто миниатюрными.

- Я слышал, малышка, просто не мог понять: где ты. Не плачь, теперь все хорошо. Он отдаст твою обувь и не только ее, - не отрывая взгляд от парня, Мэтт успокаивал ее, поглаживая по спине.

Парень, казалось раздумывал на тем, что ему следует делать. Затем наклонился и, пошатываясь, нашел в прихожей женские кроссовки, которые неловким движением бросил к ногам Мэтта. Видимо, таким образом подавая ему сигнал о готовности к «сотрудничеству». Этот жест был спусковым для «Око». Райты вели переговоры только с равными, а тех, кто прогибался, еще не начав их, - добивали, чтоб над лежащим на полу зачитать свой ультиматум.