Любовь и пепел

Глава1.

Утренняя месса завершилась, и звон колоколов ещё долго отдавался в ушах Томаса, когда он стоял на ступенях кафедрального собора. Солнце лишь робко пробивалось сквозь тяжёлые облака, окутывающие город, но его лучи всё же касались золотого креста на шпиле, будто благословляя новый день.

Томас поправил свой тёмный плащ, ещё не привыкший к весу новой мантии, символа его нового звания. Его руки слегка дрожали, но он крепче сжал края ткани, словно пытаясь утвердиться в собственном выборе. Ему было всего двадцать три года, и мир перед ним казался огромным, пугающим и одновременно полным возможностей.

«Ты готов?» — голос наставника, старшего инквизитора дон Алонсо, разорвал его мысли. Мужчина, суровый, как каменные стены собора, стоял у порога, изучая Томаса своим пронизывающим взглядом.

«Да, святой отец», — ответил Томас, стараясь, чтобы его голос звучал твёрдо.

Алонсо кивнул и медленно направился к карете, которая ждала их у подножия лестницы. «Сегодня твой первый день, юноша. Первое задание — как первый камень в стене. Постарайся не ошибиться».

Томас не осмелился спросить, что именно его ждёт. Он лишь шагнул следом, чувствуя, как сердце колотится в груди. Карета тронулась, оставляя за спиной величественный собор и огни утреннего города.

По дороге наставник заговорил: «Инквизиция — это не только костры и суды, Томас. Это вера, это долг. Это тяжёлое бремя, которое мы несём, чтобы очистить этот мир от лжи и ереси. Тебе придётся привыкнуть к тому, что истина требует жертв».

Путь был долгий, и усталость давала о себе знать. Солнце уже клонилось к закату, окрашивая небо в тёплые золотые и оранжевые оттенки. Карета, не торопясь, двигалась по дороге, шурша колёсами по выщербленной мостовой. Тени от деревьев начали тянуться, а вечерний воздух приносил с собой прохладу.

Когда карета подъехала к небольшому перекрёстку, она замедлила свой ход. Вдоль дороги стояла старая, немного покосившаяся дорожная табличка, едва видимая в тусклом свете заходящего солнца. На ней был изображён указатель, указывающий в направлении, где скрывалась дальнейшая дорога. Слово "Горное" едва различимо читалось на табличке.

Местность здесь была не слишком оживлённой, и каждый элемент на пути выглядел забытым временем. Казалось, что этот перекрёсток долгое время оставался в тени, не привлекая внимания путешественников. Но для того, кто сидел в карете, это был важный момент.

Карета остановилась на небольшом перекрёстке, где старая дорожная табличка указывала направление: Эль-Кантарес, деревушка, затерянная среди холмов и лесов. Томас выглянул из окна и увидел лишь узкую тропу, ведущую в сторону густой зелени. Ни следа от города, только тишина и шелест ветра.

Дон Алонсо вышел первым, пригладив мантию. Он осмотрелся и кивнул Томасу, чтобы тот последовал за ним.

— Это место станет твоим домом на ближайшие три месяца, — сказал наставник, указывая на тропу. — Эль-Кантарес — деревня небольшая, но с недавних пор нас тревожат слухи. Ереси, поклонение запретным божествам, странные обряды. Всё это тебе предстоит изучить и пресечь.

Томас замер на месте. Он ожидал, что его первое задание будет менее масштабным — может, наблюдение или помощь наставнику. Но целая деревня?

— Один? — спросил он, чувствуя, как голос слегка дрогнул.

— Один, — подтвердил Алонсо. Его взгляд стал холодным, почти строгим. — Это испытание. Ты должен доказать, что достоин своего звания. Никто не сказал, что путь инквизитора будет лёгким.

— Но что я должен делать? — Томас пытался скрыть сомнения.

— Прежде всего, слушать. Наблюдать. Узнавать правду. Люди будут пытаться тебя обмануть, скрыть свои тайны. Ты должен быть их светом, но и мечом, если потребуется.

Наставник протянул ему небольшой свёрток.

— Здесь всё, что тебе нужно: устав инквизиции, печать и немного денег. Всё остальное придётся добывать самому. Запомни, Томас: в Эль-Кантаресе ты не только инквизитор, но и представитель церкви. Люди будут смотреть на тебя с надеждой или с ужасом. Твоя задача — заслужить их уважение.

Томас сжал свёрток в руках.

— А если я справлюсь?

На лице Алонсо мелькнула едва заметная улыбка.

— Тогда ты вернёшься в кафедральный собор, не просто как ученик, а как полноценный инквизитор. И, возможно, через год-два займёшь своё место в совете. Но до тех пор — три месяца. Ты должен доказать, что достоин этого пути.

Дон Алонсо повернулся к карете.

— Мы не увидимся до окончания твоей службы. Пиши отчёты, но не жди, что я буду отвечать. В Эль-Кантаресе ты сам за себя.

Карета тронулась, оставляя Томаса одного посреди безмолвного перекрёстка. Он стоял, глядя на табличку, пока не вдохнул глубоко и не двинулся по тропе в сторону деревни.

Его сердце колотилось, но в глубине души уже начала зажигаться решимость. Он знал, что это его шанс. И он не собирался упустить его.

Томас шел по тропе, которая казалась бесконечной. Лес окружал его плотной стеной, и только редкие просветы позволяли увидеть небо, затянутое серыми облаками. Через пару часов пути деревня наконец открылась перед ним: крохотные домики с покосившимися крышами, деревянная часовня с облупившимся крестом на шпиле и обширные поля, засыпанные осенними листьями.