Любовь во время зимы

Глава 1

Саша

Я сидела за последней партой в дальнем углу кабинета и усиленно пыталась слушать лекцию, но в голове ничего полезного совсем не оседало. Последняя пара, как на зло, оказалась самой скучной, и теперь мы всем потоком старались не уснуть за партами. Сей замечательный предмет, а именно историю искусства, вела умудренная жизненным опытом и обремененная седыми волосами старушка, Маргарита Ивановна. И возможно все было бы куда интереснее, если бы лекцию не вела бабушка тихим монотонным голосом...

На очередной минуте лекции еле сдержала зевок. На глаза от этого выступили слезы, и я постаралась незаметно стереть их рукавом водолазки, чтобы ни у кого и сомнения не возникло что я вся во внимании культуры Европы. Хотя многие уже зевали не таясь.

Сидела я за партой одна, как повелось с первого курса, так что могла позволить себе немного растечься желе и записывать лекцию в полулежачем состоянии, но очень быстро пришло осознание, что так сопротивляться сну стало куда проблематичнее. Пришлось придать телу обратно прямое положение и когда я уже почти села как положено, случайно двинула стул, который гневно заскрипел по полу. От этого мерзкого звука невольно скривилась, черт, получилось слишком громко.

На меня тут же обернулись несколько одногруппников и уставились своими недовольными лицами. Я вжала голову в плечи и постаралась сделаться как можно незаметнее, мне совсем не хотелось привлекать к себе чьё-либо внимание. Да, я была, как бы это сказать, на отшибе от остального коллектива. Одевалась я очень скромно, дружбы с этими громкими людьми у меня тоже не вышло, а вскоре меня почему-то начали считать забитой оборванкой. Сама я себя таковой не считала, но и навязываться с возражениями не в моих правилах. Пусть думают, что хотят. Все равно мне с ними детей не растить.

Поняла, что так сильно окунулась в собственные мысли, что пропустила часть лекции. С досадой отложила ручку, понимая, что писать дальше уже и не хочу, лучше если понадобится потом позаимствую у Алёны записи, она всегда делится.

- Послезавтра у нас будет семинар, - ворвался в мое сознание тихий голос преподавателя, - и каждый должен подготовить доклад. И договоритесь сами кто о чем будет рассказывать, не хотелось бы чтобы у кого-то были одинаковые темы. – завершила лекцию Маргарита Ивановна и вышла из кабинета.

Тут же все загомонили, повскакивали со своих мест. За этим гулом даже не слышно было звонка, что оповестил об окончании пары.

- Алён, - я подошла к старосте нашей группы. Умница и красавица, что всегда знала ответы на все вопросы, всегда была готова ко всем семинарам, никогда не пропускала пары и была рада помочь всем, кто обращался к ней с вопросами. Не девушка - существо сказочное. – Пришлёшь мне потом СМС с темой, что останется, мне все равно о чем писать.

- Хорошо, - она что-то быстро черкнула в блокноте. – Домой?

- Да. Пока.

Поудобнее повесила сумку на плечо и поторопилась уйти. Я чувствовала себя не в своей тарелке среди шумных компаний, а наша группа, как на подбор, вся состояла из горластых и не в меру активных ребят, и я в их компанию совсем не вписывалась.

Наш корпус был совсем новый, так что стоял дальше остальных от главного и, чтобы попасть в него, необходимо было пройти через небольшой парк, спортплощадку и автостоянку. А недалеко от главного корпуса была автобусная остановка, куда я и держала сейчас путь. А там останется сесть на автобус, проехать двенадцать остановок и я дома.

Начало октября выдалось непривычно холодным. Помню, в прошлом году в это же время можно было гулять в футболке да в тонком кардигане, а теперь без теплой куртки из дома и носа не высунешь, околеешь. Так что, крепче кутаясь в воротник куртки я резво шлепала старыми кедами по лужам, что не успели высохнуть, а ветер подгонял в спину.

«Да иду я, куда торопишь?» - мысленно отвечала я на каждый порыв ветра.

В автобусе оказалось не намного теплее чем на улице, хотя я надеялась, что смогу хоть немного согреться. Я смотрела в окно и плотнее куталась в тоненькую курточку, что почти не спасала ни от холода, ни от ветра. Когда мы остановились на перекрестке, с микроавтобусом поравнялся мотоцикл. Ярко-красный байк, как росчерк краски безумного художника на холсте осенней хмури. Я пыталась уловить то неясное чувство, что порождал этот жизнеутверждающий цвет. Но вот загорелся зеленый, и кроваво-красный байк взревел диким зверем и скрылся в потоке автомобилей. Раз, и нет его. Уже потеряв из виду мотоцикл, я мысленно рисовала картину, стараясь в мельчайших подробностях сохранить в памяти образ мотоциклиста, что так уверенно держался на своем железном монстре.

- Саша? Ты уже вернулась? – раздался из кухни мамин голос, когда я зашла домой. Я сначала удивилась тому, что она дома, но потом вспомнила, что в ночь у нее дежурство. Значит, скоро она пойдет в больницу. Мама работала санитаркой в онкологическом центре. Работа не из простых, но она почему-то менять ее не хотела, сколько я ей ни намекала.

- Привет, мам! – крикнула ей из прихожей, снимая с себя уличную одежду. Повесила в гардеробную куртку, туда же вниз сунула мокрые кроссовки. Мама всегда говорила, что в доме, где живут две барышни, разводить срач неприемлемо.

Я прошла к ней в кухню. Она опять что-то стряпала. Странная она у меня. Готовить на плите нормальные блюда типа супов и каш она не любила, а вот испечь капустный пирог или наделать пирожков, да ватрушек так, чтобы на роту солдат хватило – это она может. И спасибо большое предкам нашим, что у нас с мамой обмен веществ хороший, иначе быть нам толстушками с таким-то рационом. Хотя на двоих мы едим очень скромно. Обычно большую часть всего приготовленного мама относит на работу, где раздает сотрудникам и пациентам. Я взяла один пирожок из уже остывшей партии и надкусила, внутри оказалось дынное варенье.

- А я сегодня мотоциклиста видела на ярко-красном байке. Цвет просто нереальный был у мотоцикла... - поделилась с мамой сегодняшним наблюдением.

- Ох, родная, – вздохнув, мама и развернулась ко мне, протирая руки полотенцем, - мотоциклисты эти. Держись от них подальше.

- Да я же просто смотрела, - улыбнулась я. Мама слишком сильно любит меня перестраховывать от всего на свете. Поздно не ходить, в кино только на сеансы, пока солнце не село, шумные компании лучше обходить стороной. Что уж тут говорить про гонщиков, что, по ее мнению, словно чума на дорогах.