Люкс для горничной

Глава 25. POV Мариша

В завершении трудового дня мы с Полинчиком таки добрались до пляжа, дабы искупаться в остывающем вечернем море и чуток позагорать под заходящим солнцем...

Всю дорогу до туда лучшая подруга не унималась, расспрашивая, как это меня угораздило столкнуться в одном из люксов, ни много ни мало, с самим Максимом Астаховым, единственным наследником владельца гигантского гостиничного бизнеса.

Еще и с полуголым, только что вышедшим из душа…

– Блин блинский! Надо было мне пойти убирать тот номер, – посетовала Севастьянова, мечтательно закатив глаза. – Уж я бы точно своего шанса не упустила.

– Хм. Не сомневаюсь, – буркнула я в ответ.

Мы доковыляли до пляжной зоны и кинули полотенца на свободные лежаки.

Поля выудила из закромов походной сумки тюбик с солнцезащитным кремом и, начав активно втирать его в кожу, обратилась ко мне:

– А чего ты тогда проворонила момент, а? Убежденная моя! Ты бы лучше вместо рассуждений о прекрасном и духовном задумалась, наконец, о плотском. И брала быка за рога, пока горяченький.

– Я, по-твоему, должна была на шею к нему залезть? – недоумевала я с Полинкиных высказываний. – Чтобы меня уволили потом? За домогательства на рабочем месте!

– Ой, да никто тебя не уволил бы, – отмахнулась она и добавила:

– Тем более, что этот обаятельный секси-босс сам тебя пожирал блудливым взглядом.

Севастьянова качнула густыми бровями, явно намекая на очередную пошлость, и заливисто захохотала.

Да в чем дело, в конец концов?! Я для нее комикесса[1] какая-то, чтобы надо мной вечно смеяться?

– Иди на фиг, – отрезала я, посмотрев на небо. – Мажься шустрее. А то мы поплавать не успеем. Солнце скоро уйдет...

После проведенного на море вечера мы с подругой вернулись к себе в номер и, забив на ужин, разошлись по постелям.

И как только моя голова коснулась подушки, я практически сразу отрубилась, провалившись в глубокий сон под тяжестью перенесенных за день событий и хлопот…

– Кудряшка…

А? Кто здесь?

– Кудряшка… Просыпайся, красавица…

Я медленно открыла глаза и уставилась в кромешную ночную темноту.

Привыкнув к отсутствию света в комнате, я огляделась по сторонам и увидела слева безмятежно спящую Севастьянову, тихонько бормочущую во сне что-то невнятное.

Неужели она меня звала?..

Нет! Чушь собачья! Это не могла быть она.

Полинчик никогда не называла меня Кудряшкой. Вообще никто меня так не называл.

Кроме…

– Привет, крошка, – услышала я низкий, с хрипотцой голос в изголовье кровати. – Вот мы и снова с тобой одни.

В смысле одни?! А Полина?

Я повернула лицо и сквозь полумрак заметила склонившуюся мужскую фигуру.

И, невзирая на плохую видимость, я была абсолютно уверена, что знаю этого человека.

А именно наглого мажора, который бесцеремонно влез ко мне в номер!

– Что ты тут делаешь? – спросила я настороженно. – Еще и в столь поздний час?

– Ты так быстро сбежала от меня. И нам не удалось толком пообщаться. Поэтому я пришел за продолжением, – уверенно ответил ночной посетитель.

– За каким продолжением? – не поняла я.

– За таким.

Парень стремительно опустился и, буквально припечатав мое тело к матрасу своим накаченным торсом, неистово поцеловал меня.

Ласково дотронувшись ладонью до моей щеки, он завел ее за макушку и нырнул пятерней в мои растрепавшиеся во время сна волосы.

Вторую руку он мягко положил на мой живот и шершавыми подушечками пальцев начал мучительно долго вырисовать на коже круги, постепенно приближаясь к ее интимной части и провоцируя подобными действиями нестерпимый жар между ног.

При этом его рот творил с моим что-то совершенно невообразимое!

Он то нежно посасывал мои губы. То яростно кусал их чуть ли не до крови.

А его язык, едва соприкоснувшись с моим, стал непрерывно терзать его в сокрушительном любовном танце, усиливая мое вожделение и заставляя послать треклятые нравственные устои к чертовой матери...

Боже! Еще немного, и я сдамся!

Целиком. Без остатка.

И ужасно то, что я не хочу останавливаться! Несмотря ни на какие обстоятельства.

Ни на то, что человек, страстно целующий меня – обычный бабник, который после одной совместной ночи наверняка потеряет ко мне интерес.

Ни на то, что потом мне будет очень больно, и я неминуемо буду жалеть о глупо потраченной невинности.

И даже на то, что совсем рядом находится ничего неподозревающая подруга, которая, к счастью, крепко спит и не ведает о творящемся в комнате непотребстве.

В данную минуту это не имеет значения…

Поскольку мой мозг полностью отключился и не желает думать о последствиях. А тело превратилось в безвольную материю, способную лишь чувствовать.