Лютня странницы

Лауренсия Маркес

Лютня странницы

* * *

В самом сердце сна моего

Цветёт она, райская роза,

И нет у неё шипов…

Апостолы Божии знают

То поле в июньских росах,

Где нежность её лепестков.

Устами – с колен – касаюсь…

(Я аромат вспоминаю –

И вихрь, словно крыльев взмах…)

А утром, когда просыпаюсь,

То всё ещё ощущаю

Сладость цветка на губах.

* * *

Ухожу в любовь – всё дальше,

На душе легко мне,

А всего, что было раньше,

Я уже не помню…

Рыцарь милый, брат любимый,

Ты проходишь мимо,

Мне ж твоё святое имя –

Краше всего мира.

Всё закончилось на свете

Светлыми очами…

Я люблю тебя навеки,

Вся душа – как рана.

То ль звездой, то ль странной птицей

Ты с небес спустился, -

Кто тебя просил мне сниться?!

Ты зачем явился?

* * *

Глаза в глазах, как в небе, утопают…

(Но он-то тут при чём, скажи на милость?..

Нет, стыд какой, - да кто ж любви так просит?!)

Ресницы – в бисере; души смущённой крылья

Восстали на меня – и не уносят,

И я стою перед тобой – лицо закрыла…

(О, хоть на это пригодились крылья!)

Посвящается любви

Как снежинка, с небес спустилась,

На ладони моей не тает…

(И трепещут лёгкие крылья

Мотылька, что не улетает.)

Ласточкиным крылом стучалась

В душу светлой весны порою…

(И всё сердце, мой друг, осталось,

Как и песня, навек с тобою.)

Что же, пусть, - ведь на то и сердце,

Чтоб дарить – без права возврата!

(И сама отворилась дверца –

От единого чистого взгляда…)

Встань на рассвете

Мой любимый, мой далёкий,

Как давно тебя не вижу!

Но надежды миг струится –

Радостной, светлой…

Не забыть тебя вовеки.

С глаз далече – к сердцу ближе.

Ты возьми письмо у птицы,

Встань на рассвете.

С алою борясь печатью, -

Сургучом служило сердце, -

Прочитаешь эти строчки:

Ветром по ветви…

Радость смешана с печалью,

Как с водой, - куда им деться

Друг от друга на листочке?..

Встань на рассвете

И возьми письмо у птицы,

Мой любимый, мой далёкий!..

Я прошу, хоть ты не веришь,

Повторяю, хоть не веришь,

И обеими руками,

Вся протянутая к солнцу,

Заклинаю, хоть не веришь,

Это сердце – лёд и камень:

Мой любимый, мой далёкий,

Встань на рассвете!..

* * *

… И осень жалобным крылом –

Лимонным с красною каймой –

Махнула, птица, под окном, -

И шелест дом наполнил мой…

Раскинул ветви старый клён;

Ветер, задумавшись, утих…

В кого, скажите мне, влюблён

Тот, кто не слышит слов моих?

Он не прошёл с улыбкой здесь,

Не вспыхнул у моих дверей, -

И слёзы из очей небес

Потоком льются на людей…

А небеса твоих очей

Грустить не стали обо мне,

И не сбылось то, что моей

Душе пригрезилось во сне…

Придёт, быть может, осень вновь, -

Обнимет клён промокший тот

Голубоглазая любовь
И под окном моим вздохнёт?

К образу Дерюшетты

Горький миндаль с молоком - в прелестном
Хрустальном горлышке бытия...
Льётся голос души в поднебесной:
- Ты больше, земля, жалеешь, чем я!

Одним лишь пеньем он приворожен,
Заглядывал в сад сквозь плетень весной. -
Там жимолость, душистый горошек,
Вьюнок, одуванчики и левкой...

Неоперившимся лебедёнком
Стрела покинула свой колчан...
Но царь Давид душе, как ребёнку,
Спокойно приказывает молчать.

* * *

На костёр за грехи чужие
Осуждённая не по годам, -
Эсмеральдой? Марией? Софией? -
Поднимаюсь в готический храм...

Тяжек крест, и под стоны органа
Пташкой слабой вздрогнет душа.
Vox caelesta и vox humana -
Все в одном слились, чуть дыша...

Кто же выдумал сладкой муки
Имя - солнце земных имён?!.
Бог-стрелок с золотым своим луком -
Бес-губитель, Аполлион!

- Клод... ты просто меня пугаешь.
Неужели ты, сердца трель,
Кроткого Христа оскорбляешь?! -
Феб - вот имя тебе, апрель!

* * *

Лишь искушение приносит
Нам это солнце, - яд в крови...
И на коленях сердце просит
Прощенья у своей любви.

Музыкой, взятою от Бога,
Раскрою крылья за спиной:
Весна-весною у порога
Встаёт отравленной волной.

Покинем мы друг друга, милый,
Но возвращаться я вольна...
За что же я души всей силой
Тебя любить обречена?