Макула космос

Начало

Моей сестре было четыре, когда она впервые надела виртуальный шлем. Просиживала в нём часами, не реагируя на нас с мамой. Её можно было так и бросить – в шлеме, – и спокойно уйти по делам. Для меня это выглядело дико. «Эй, рыцарь, хорош играть!» – как-то я сорвала с неё эту штуку – тогда ещё тяжёлую, неудобную – действительно напоминающую часть доспеха средневекового рыцаря. Лика посмотрела на меня не по-детски осуждающе и серьёзным тоном заявила: «Я не играю. Я совершенствую себя». Помню, мои глаза чуть не вылезли из орбит.

«Совершенствовать себя», – понятно, откуда дул ветер и росли ноги. Макулы. Не то боги, не то новая раса. Самая большая загадка в истории человечества и самый великий подарок для человечества – вот как о них говорили. А я презрительно называла их манекенами: средний рост – два метра, до слёз длинные ноги, до обморока тонкая талия. Все женщины. Эти создания словно по щелчку появились во всех уголках мира – взрослые и нестареющие. У них не было родителей, они не помнили своего детства. «Наша цель – совершенствовать вас», – с железной уверенностью провозглашали они в интервью.

Макулы приобрели сумасшедшую популярность: сначала благодаря таинственному появлению, затем – ощутимому вкладу в науку. Объединившись, они образовали транснациональную корпорацию «Макула Космос» и стали абсолютными лидерами в области инновационных технологий и медицины. Шлемы виртуальной реальности с ЭЭГ-сенсорами, неинвазивные браслеты, прогрессивные тераностики и нанотерапия – всё это было первыми так называемыми дарами макул. С выпуском каждой новой технологии они обещали, что вот-вот удивят нас ещё сильнее. И удивляли.

Моя сестра обожала макул, считала их кумирами. Когда она подросла и пошла в школу, вместо того, чтобы заводить дружбу с одноклассниками, завела себе воображаемого друга – тульпу. Новый дар макул. Полгода безвылазно сидела в комнате, прописывала код по всем указаниям. Закончив, она невозможно обрадовалась: хвасталась, что всего у тысячи людей во всём мире есть тульпы. Воображаемого друга звали Дэнни, и его можно было увидеть только на специальном планшете, и то – всего лишь лицо, шею и плечи. Белокурый, кудрявый мальчик – говорил и двигался, как персонаж компьютерной игры. Я любила дразнить сестру:

– Лика, ну какой же он воображаемый друг? Мы-то с мамой его видим на твоём планшете, и даже слышим. Он, скорее, знаешь, кто? Тамагочи!

Вряд ли сестра знала, что такое тамагочи, но мои слова её задевали. Я бессовестно подливала масла в огонь:

– Ты покормила тамагочи Дэнни? Он там не помер ещё?

– Тебе что, завидно? – надувалась сестра. – У меня есть самый-самый лучший друг, а у тебя – нет?

– И что ты будешь делать со своим другом, когда станешь взрослой, а он так и останется восьмилетним малявкой?

– В его коде прописана функция взросления, – возражала сестра с напыщенностью профессора. – Он вырастет вместе со мной.

– Вот как. Так может, ты ещё и замуж за него выйдешь? Сыграем виртуальную свадьбу! Ха-ха-ха! – подкалывала я.

Спустя несколько лет я узнала, что для всех владельцев тульп – хостов – макулы выпустили специальный софт, позволяющий видеть воображаемых друзей рядом с собой, даже осязать их. Громоздкие виртуальные шлемы остались в прошлом. Им на смену пришли импланты, пугающие меня до ночных кошмаров. В то время я уже не жила в родительском доме – переехала в большой город возле моря. «Сегодня импланты, а завтра мы пошагаем строем, как робомэны из «Доктора Кто»!» – высказывалась я на работе в кругу коллег-единомышленников. Теми же опасениями делилась с мамой по телефону. Мама меня успокаивала, откровенно не понимая моего страха:

         – Не кипятись, это будущее. Макулы и их дары – это естественная эволюция. Какая же ты старомодная! Даже не старомодная – истинный дикарь, желающий разбить камнем мобильный телефон.

Я смеялась – мама умела подбирать забавные сравнения.

– Кстати, дочка, насчёт телефона. Кто ими сейчас пользуется, кроме нас с тобой? Может быть, всё-таки поставишь имплант? Слушай, так классно! Лика звонит мне, и я её вижу перед собой, представляешь?! Потрогать её могу даже!

– Фу, какая гадость! – сердилась я и сбрасывала вызов.

Мне сложно было представить, как я еду в маку-клинику и позволяю нейрохирургу засунуть в низ затылка штуковину, похожую на кровожадное насекомое. Ещё сложнее – как я, следуя современной моде, собираю наверх волосы, чтобы демонстрировать всем вокруг характерный шрам от разреза. Многие гордые носители имплантов украшали шрамы татуировками в виде лотосов, излюбленным символом макул.

Однажды летом Лика позвонила и радостно сообщила: её взяли на «классную» работу. В мой город. Пообещала приехать через пару дней и спросила, хочу ли я встретиться. Конечно же, я согласилась, а сама задумалась, на какую такую «классную» работу она умудрилась устроиться, если ей всего восемнадцать лет. Я поинтересовалась, есть ли сестре где остановиться. Она с достоинством ответила, что ей выделили квартиру.

Мы договорились встретиться на пляже. Я ждала сестру и просматривала её профиль в соцсети. За последние две недели чего только не произошло в жизни Лики. Вот она на какой-то тусовке: играет на флейте – мелодия быстрая, пронзительная, все аплодируют. Литературный вечер: зачитывает, если не ошибаюсь, стихи на норвежском. Ох, этот норвежский – её любовь с детства. А вот на занятии по балету: разбегается и в прыжке делает шпагат. Мама миа! Когда она увлеклась балетом? Впрочем, так я в последнее время и поддерживала с ней связь – просматривала ленту и ставила лайки. Мы не виделись и не созванивались, страшно подумать, пять лет точно.

Каждый раз, когда я разглядывала фотографии сестры и читала её размышления, мне становилось не по себе от собственной никчёмности. Я объясняла достижения Лики маминой щедростью – мама никогда не жалела денег на образование младшей дочери, а также тем, что Лика по жизни читер. Ведь серьёзно: у неё был воображаемый друг Дэнни, который вполне мог нашёптывать ответы на все вопросы. А ещё, насколько я знала, новый имплант сестры активно боролся с генетическими «надстройками», мешающими развиваться. То есть, что такое лень, Лика скорее всего не имела понятия.