Маленькая девочка и человек в синем шарфе

Глава первая. Знакомство с Маленькой девочкой

Предсловие

Он шел по заснеженной улице, погруженный монотонно падающим снегом в покрома своих воспоминаний. Одному черту было известно, что там было. Впрочем, он и был черт. Хитрый разведчик. Он шел медленно по одному из московских дворов, зажатом в четырехугольник кирпичными домами. Стеклянный холодный взгляд его был устремлен не вперед, а куда-то в самую глубь его души. Да, у черта была душа. Как бы невыносимо и мучительно было ему признавать это спустя столько лет. Она воскресила в нем то, что, как ему казалось, давно было похоронено под плитами времени. Он говорил ей: «Успокойся. Здесь уже давно ничего нет». Но она продолжала поиски: «Я вижу ручеек чувств». Проходя мимо припаркованных у бордюра машин, он остановился под фонарем и неспешно опускающимися на его голову хлопьями снега. Свет осторожно падал на слегка сутулые плечи и освещал приземистую фигуру. На голове его была темно-коричневая кожаная кепка с небольшой трещиной на левом краю козырька. Черная куртка была немного расстегнута на шее, и оттуда на его грудь спускался темно-синий заснеженный шарф. Небольшая сумка свисала через плечо. Глядя на этого человека трудно было сказать, что у него были миллионы. А у него были. Он стоял, не двигаясь с места, как будто каждое движение приносило ему невыразимое страдание. Вдруг фигура вздрогнула от чьего-то неожиданного прикосновения. Это была маленькая светловолосая девочка с косичками, зачем-то подбежавшая к нему и взявшая его за руку. Но как только она заглянула в его глаза, сразу же убежала. Он сжал челюсти и по горлу его пробежала дрожь. Поднеся руку к шее, он невольно ослабил узел шарфа, закрыл глаза, и по розовой от мороза щеке покатилась слеза. Кто бы мог подумать, что черти умеют плакать! Открыв глаза, взгляд его стал совершенно другим. Всепоглощающая нежность и доброта его мокрых от слез глаз теплой лавиной обрушилась бы на того, кто заглянул бы в них сейчас. Но перед ним никого не было. Он смотрел в пустоту.

Обернувшись, кровь хлынула к его лицу, и щеки стали еще розовее. В глазах его как будто пробежал язык пламени. Он резко развернулся и быстрым шагом, он почти забежал в сторону лавочки, на которой спиной к нему сидела светловолосая женщина в длинном черном пальто. Она неподвижно сидела, положив нога на ногу перед мерцающей паутиной из веток и снега. Сейчас он готов был послать к черту годы ежедневной кропотливой работы, свою карьеру, свою страну, свою жизнь, если бы только это была она. Если бы это была она, он бы крепко-крепко обнял ее или встал на колени за то, что он тогда оставил ее, когда она больше всего в нем нуждалась. Если бы это была она. Они уехали бы навсегда из этой страны, от этих людей. Он бы положил мир к ее ногам. Он бы смог. Обернувшись, женщина удивленно на него взглянула, видимо, не понимая, почему незнакомый мужчина так пристально смотрит на нее и как-то тяжело дышит. Это была не она.

Отойдя в темный проход между домами, он достал из кармана телефон и ввел адрес в приложении такси. Простояв в задумчивости несколько минут, он вздрогнул от того, что пришло уведомление. Быстрыми и точными движениями глаз он осмотрел двор. Машины не было. Он зашел в приложение снова и увидел, что адрес, на который он вызывал машину, был не верен. Пустые глаза смотрели на экран. Когда-то она учила его, как изменять адрес поездки. Да, старый черт находился в объятиях меланхолии и тоски. Нажав нужные точки на экране, он дождался такси, затем сел в него и отправился в кафе, где бережно открыл свою потрепанную сумку и достал оттуда небольшую книгу. Бережно, как будто боясь неловким прикосновением навредить ей, он открыл первую страницу и начал читать.

Глава первая

Ава стояла у метро Краснопресненская и слушала, как уличный музыкант играл на гитаре мелодию из «Бандитского Санкт-Петербурга». Два года назад точно также она стояла напротив метро Приморская. Ей не верилось, что прошло уже целых два года. Что толкнуло ее тогда сбежать из Академии? Маниакальная фаза на сегодняшний день модной "биполярочки". Если бы они знали, какого это — выносить эти мучительные смены настроения. Теперь серое вещество снова толкало Аву совершить непоправимую глупость. Но она не была бы собой, если бы время от времени ей не хотелось залезть в какую-нибудь грязь. Чувство вины? С тех пор как Ава потеряла свою семью, оставшееся окружение день за днем убеждало ее в том, что деньги — единственное надежное благо. Хуже всего для девушки было то, что Ава и сама не понимала, что причина ее юношеской меланхолии не в том, что она «бесится с жиру», как говорит ее тетка, а в болезни, которая беспощадно принимала собственные решения касательно судьбы Авы.

И вот она сидит на заднем сиденье такси. Она и сама не ожидала, что в тот же вечер к кому-то поедет. Больше часа Ава переписывалась с мужчинами, но внятных предложений не поступало. И только когда она была уже рядом с домом, получила вменяемую оферту. За неплохую сумму. Они созвонились, он сразу же заказал ей такси, и был, казалось, вежлив и не предвзят. Поэтому в целом беспокойства у Авы поездка не вызывала. Он назвал ей свое имя по телефону, но она его не запомнила. Потом он его произнесет уже дома, но память Авы сопротивлялась. Пыталась вспомнить в такси — и ничего... И только когда он впервые переведет ей деньги на карту, память ее поддастся: «Ах, да, точно, Борис…»

Он встретил ее, как только Ава подъехала к назначенному адресу. Сначала она не обратила на него никакого внимания. В тот момент она бы не обратила внимание ни на кого вообще, настолько она была поглощена своим отвратительным состоянием. Она бы не заметила, даже если бы перед ней предстал сам черт. В сущности, ей было вообще все равно. С этой встречи она запомнила лишь то, что он очень много говорил. Она была благодарна ему за то, что он не ждал от нее того же. Она потом не вспомнила и половину из того, что он ей наговорил, но обратила внимание, что не смотря на веселые или не очень истории, глаза у этого человека остаются как бы неподвижны, как будто на самом деле он думает о чем-то совершенно другом.