Малинки-малинки...

Малинки-малинки...

124. «Малинки-малинки…»

07.03.2007

Надвигалось 8 марта 2007 года, праздничных дней назначили аж целых три, и встал вопрос, чем бы нам таким заняться. Жившему у меня до своего увольнения из нашей организации и отъезда домой в Алматы Олегу Терентьевичу Ни оставалось пробыть в Астане каких-то две недели, моя семья так и жила в Алматы, и туда же на все три дня праздников собралась ехать и жена Славика Аксёнова.

Оставшись вдруг в такой праздник безо всех своих женщин, я, Терентьич и Славик с сыном Илюхой решили махнуть в Курорт-Боровое к родственникам Терентьича. «А я ни разу не была в Малинках до этого дня, точнее, до вечера…» – лично мне побывать в зимнем Боровом ни разу до этого не доводилось…

Подразделение «Пригородных перевозок» казахстанских железных дорог до самого последнего момента никак не могло решиться назначить вечернюю электричку на вечер среды, ибо обычно вечерние пригородные поезда из Астаны в Курорт-Боровое ходили только по пятницам и воскресеньям. И утром 7 марта справочная астанинского вокзала ещё вовсю уверяла по телефону, что вечерней электрички сегодня не будет! Но ближе к одиннадцати утра этот дополнительный рейс вдруг появился на шлюзах «Экспресса-3» в Интернете. Я понёсся в кассу за билетами.

К семи вечера мы приехали на вокзал и сели в самый первый вагончик старенькой электрички – одной из тех, что раньше возили рабочий народ из Экибастуза на ГРЭС-1. Электричка пошла со всеми остановками, и это нас хоть чуть-чуть спасало – пока она ехала медленно, в вагоне было тепло, но стоило этому трамвайчику хоть немного подразогнаться, как в вагоне непонятно откуда начинался ледяной ветер… Через час, не выдержав, мы открыли первую бутылочку кокшетауской водочки «Кадриль». Пара лепёшек, бутылка минералки и коробочка «Хохланда» на закусь – где-то за Ельтаем «Кадриль» плавно «удвоилась», и к Щучинску мы подъехали во вполне праздничном настроении.

Племяш Терентьича Димка приехал за нами на вокзал на недавно купленном «Пассате»-универсале. Быстро загрузились и, едва только попытались выехать на главную улицу Щучинска, шедшую в сторону Бурабая, как наткнулись на пикет ГАИшников, уже успевших перекрыть трассу к проезду какого-то очередного «членовоза». Димон, однако же, смог развернуться прямо перед полицейским пикетом и покатил по каким-то другим переулкам. Ближе к окраине Щучинска мы всё же выбрались на главную трассу, уже практически пустую, и понеслись по крутому серпантину, резко виляя то вверх-вниз, то вправо-влево. Проскочив пару десятков этих совершенно сказочных зимних лесных километров, мы примчались в посёлок Окжетпес.

Родственники Олега Терентьевича, родная сестра его жены Тамара и её сын Димка, жили в половине двухэтажного коттеджа, построенного из белого кирпича. На первом этаже у них был большой зал и приличных размеров кухня с печкой, топившейся дровами и углём. Была ещё и газовая плита на привозном сжиженном газе в баллонах. В зале стоял телевизор, подключённый к спутниковой тарелке «Ямал», но почти все телеканалы шли с какими-то помехами, и поэтому включали они их редко. На втором этаже их половины коттеджа, на который вела достаточно крутая деревянная лестница, было ещё три комнаты разной величины и туалет с ванной. Горячую воду грел огромный электрический бойлер. Кроме этого к первому этажу их половины была пристроена немалых размеров банька. Раскидав шмутьишко по комнаткам, мы спустились вниз на праздничный ужин…

Восьмимартовским утром мужики первым делом решили ехать за мясом. Кто-то из сослуживцев Тамары заколол свинью, и нам пообещали любую её половину. Димка повёз Терентьича и Славика в санаторий, где работала его мать. Вернулись они оттуда примерно через час, привезя почти полный багажник свежайшей свинины. Мяско было быстренько разделано и замариновано. Терентьич со Славиком решили пойти побродить по окрестностям Бурабая, а я собрался на «охоту», с фотиком за паровозиками – «пощупать» локомотивное депо Курорта-Борового мне хотелось уже давно.

На улице был не такой уж и сильный ветер, светило ярчайшее солнце, а температурка плавно поднималась к нулю. Погодка «шептала»! Я пришёл пешком к бурабайскому кольцу и встал возле заправки. Маршрутки что-то долго не было, но тут вдруг появился на «Фольксвагене» Димка, дёрнувший ненароком в Щучинск за какой-то запчастью к своей «ласточке». Подобрав у следующего санатория ещё парочку клиентов, Димон через полчаса привёз нас в Щучинск. Меня он высадил возле вокзала, а сам поехал в автомагазин. Я сказал, что вернусь домой сам…

Перейдя по мосту все станционные пути, я сначала оказался возле щучинского вагоноремонтного депо. Там ничего интересного не было, я завернул за угол следующего здания, и тут мне «попёрло»: между тремя ангарами депо вдруг оказался небольшой локомотивный запасник, с самого угла которого стоял снятый с колёс и превращённый в бытовочку масенький узкоколейный тепловозик марки «ТУ2», катавший когда-то счастливых советских детишек по бывшей кокчетавской детской железной дороге. Чуть дальше него стояло два почти целых с виду паровоза марки «ЛВ» – я снял и их.

Дорога вдоль запасничка шла к выезду из депо, там стоял шлагбаум с небольшим домиком возле него, а рядом уже маячила рожа очередного мерзкого гоблина-охранника из доблестной военизированной железнодорожной охраны ВЖДО. Вовремя заметив его, я понял, что «пора уходить огородами», и нырнул в промежуток между списанными и сломанными грузовыми вагонами. Проваливаясь в снег, наметённый за зиму между ними, почти по пояс, я всё же выбрался в горловину станции, расположенную по направлению к Кокшетау.

Но правильно говорят – «От судьбы не уйдёшь!»: в самой горловине я всё равно был схвачен уже другими гоблинами из той же ВЖДО: «Почему Вы ходите по путям?» Быстренько сплёл незамысловатую историю о том, что мне срочно нужно попасть на их тяговую подстанцию. Гоблины сразу же стали гораздо вежливее, и даже рассказали историю о том, что их подняли с тёплого дивана полчаса назад по тревоге: какой-то мужик попал под поезд чуть дальше, примерно в полукилометре от станции. Мне объяснили, как идти в сторону подстанции по городским улицам.