Малоприятные.

Малоприятные.

Сколько Влад себя помнил, он всегда был таким. Точнее не таким. Не таким, как все. Человеком с особенностью.

Впервые он узнал об этом ещё в детском саду. В тот самый день, когда в отличие от других детей, единой гомонящей гурьбой круживших вокруг воспитателя, с усердием откапывал в песочнице клад. И не просто клад, а самую настоящую драгоценность. Миниатюрную модель спорткара, за пару лет до этого припрятанную здесь точно таким же мальчишкой – одиночкой, как и он сам. И чей неупокоенный дух, стоявший в тот момент у него за спиной, наотрез отказывался двигаться в сторону яркого света, не освободив прежде любимую игрушку из песочного плена.

Сам инициатор поисков с удовольствием помогал пятилетнему Владу. Молча, но настойчиво тыкая потемневшими пальцами, с потрескавшимися, забитыми грязью, ногтями, то в один, то в другой участок квадратной песочницы. Толи память у призраков работала с перебоями, толи причиной тому была ужасная травма головы. Зиявшая тёмным провалом в черепе, чуть выше левого уха…

Привидения.

Призраки.

Духи.

Называть можно по-разному. За свои двадцать пять с хвостиком, Влад вдоволь насмотрелся и на тех, и на других. В большинстве своём безобидных и совершенно равнодушных к происходящему вокруг. Однако порой ему встречались и несколько иные сущности. Таких он называл - малоприятные. Вроде того парнишки из детского сада, случайное знакомство с которым врезалось в память на всю оставшуюся жизнь. Наверное, из-за страшной дырки в голове и белёсых личинок, то и дело выползающих из её, сочащегося гнилью, нутра. А, возможно, и из-за обвисшей, синюшной кожи. С чёрными, будто обведёнными тенями, кругами вокруг мутных глаз. Безотрывно буравивших перепуганного пятилетку до тех пор, пока машинка не была найдена.

А ещё, спустя несколько лет, была девчонка. Ни с того, ни с сего взявшая привычку встречать его вечером после школы. Внезапно появляясь на краю дорожки, ведущей к дому Влада, она молча провожала его печальным взглядом и едва заметно улыбалась. Словно ждала, когда он обратит на неё внимание. Но стоило ему это сделать и остановиться, выражение лица потусторонней гостьи резко менялось, принимая угрюмое выражение. Взгляд стекленел, улыбка таяла, а на самого Влада накатывало ощущение какой-то мрачной, невыносимой безнадёжности. Температура вокруг стремительно падала и на близрастущих растениях, прямо на глазах, оседал иней.

Девчонка разворачивалась и уходила прочь, медленно растворяясь в вечернем тумане. И всё бы ничего, но стоило ей повернуться к нему спиной, как у Влада скулы сводило от ужаса.

На изувеченном теле остатки одежды и кожи висели лохмотьями, сочась тёмной, вязкой жидкостью. По бёдрам и голени бежали бесконечные ручейки крови. На черепе не хватало части скальпа, а под правой лопаткой отсутствовал кусок плоти, открыто демонстрировавший тонкие, расцарапанные чем-то острым, рёбра.

Михеева Алла.

Под таким именем он впоследствии отыщет её фотографию в городской газете. Перебрав с шампанским, на свою беду забрела в парк. Именно тогда, когда там, с громким лаем и визгом, не воспринимая ничего и никого на своём пути, оголтело носилась «собачья свадьба»…

Малоприятные никогда не являлись просто так. У каждого из этих сущностей имелась своя причина. Кто-то не успел попрощаться с близкими. Кто-то хотел рассказать о спрятанных вещах или документах. А кто-то, обычно умерший насильственной смертью, жаждал возмездия или обнаружения собственного трупа. Как в случае всё с той же Аллой. Чьё истерзанное тело собаки затащили в канаву, а осенний ветер и опавшая листва скрыли от глаз прохожих на несколько дней.

Малоприятные воспринимали Влада, как своего рода проводника в мир живых. Связующее звено, между прошлым и нынешним мирами. Тем, кто должен был помочь им закрыть последние двери здесь, чтобы они могли, наконец, открыть первые там.

Кто и зачем наградил Влада такой радостью, узнать за прожитые годы он так и не смог. Но зато хорошо усвоил другое - игнорировать гостей из мира мёртвых занятие неблагодарное и временами даже опасное. Стоило ему хотя бы попытаться прекратить обращать внимание на загробных гостей, как его жизнь мгновенно превращалась в кромешный ад. Желающих «закрыть гештальт», вокруг становилось так много, что порой ему не удавалось остаться наедине даже в душе. Более того, некоторые из них оказывались настолько бесцеремонными, что их присутствие со временем начинало пагубно сказываться не только на его психическом, но и на физическом здоровье.

Так что, случайно оказавшись вечером на окраине города. Возле моста, перекинутого через небольшую, безымянную речку, и наблюдая за абсурдным поведением незнакомой женщины, что странным образом металась от одного парапета к другому, какого-то особого удивления мужчина точно не испытывал.

Он, конечно, напрягся, понимая, что творившийся на его глазах ужас, ничем хорошим не закончится. Однако очевидный факт, что женщина уже давно была мертва, сомнений не вызывал.

Бедняжку били. Причём били нещадно. Время от времени с силой толкали на парапет, ударяя о деревянные ограждения. Бросали навзничь. Её тело без конца содрогалось от града сокрушительных ударов. Женщина стонала, охала, умоляла пощадить. На коже множились синяки, проявлялись глубокие ссадины. Она то и дело падала, поднималась, снова падала. Предпринимала слабые попытки вырваться, убежать. Но всякий раз, собранные в хвост, волосы, резко натягивались под воздействием невидимой хватки и отдёргивали бедняжку обратно. А дальше… дальше побои возобновлялись вновь.

В конечном итоге, после очередного удара, женщина, лишившись сознания, упала на спину, неловко распластавшись на поверхности моста. Раскинув руки и ноги в разные стороны, будто сломанная кукла, она затихла, не подавая ни единого признака жизни. Влад даже успел подумать, что это всё. Видению конец. Но женщина не исчезла, как обычно бывало в таких случаях, а, наоборот, спустя непродолжительное время её веки дрогнули, и она начала приходить в себя.