Мальва. Побег из Дворца

Мальва. Побег из Дворца.

— Юсуф, здесь никого нет, – толстый купец сложил руки на животе. – У меня мало времени для шуток.

— Уважаемый Генрих, да вот же она, – евнух открыл розовую дверь. – На белой шкуре горного барса.

— Эта что ли? – Купец завис над обнаженной девушкой, внимательно разглядывал ее. – Она настолько бледная, что сливается со шкурой.

— Одиннадцать лет в неволе, поэтому кожа и без того белая, без Солнца превратилась в мрамор, – евнух произнес с удовольствием, словно сам посадил девушку в каменную клетку. – И имя ее – Наджия, что означает спокойная, белая, безмятежная.

— Наджия? – купец присел перед девушкой на пуфик.

Приседание далось ему с огромным трудом.

Кровь ударила в голову, живот колыхался, в глазах поплыло. – А как ее настоящее имя?

Волосы рыжие, глаза зеленые, не из ваших она.

— Все принадлежит Повелителю, – евнух закатил глаза.

— Нет уже вашего Повелителя, умер, поэтому и распродаешь его девушек, – купец дотянулся до блюда с фруктами.

Выбрал самый сочный персик.

Настроение купца поднялось.

— Не продаю, как можно продавать бесценный жемчуг, – глаза евнуха забегали. – Уступаю старому другу по дружбе.

— Лейпцигский волк тебе друг, – щеки купца затряслись в подобие смеха.

Из глубин тела вырывались булькающие звуки.

— Мы же друзья, – Юсуф искательно заглядывал в глаза купца.

Генрих уже купил двух девушек из гарема и успел тайно их вывести из дворца.

Пока во дворце переполох, безвластие – по случаю смерти Повелителя – каждый из слуг хотел отщипнуть себе хоть немного.

Юсуф заведовал своим хозяйством, если прекрасных пленниц и жен Повелителя можно назвать этим бездушным словом – хозяйство.

Но девушки и были вещами, предметами, но никак не личностями, которых надо уважать, и к мнению которых можно прислушиваться.

Они – развлечение, как птицы в клетках.

Юсуф считал, что ему очень повезло.

Помимо жен повелителя и его наложниц, глубоко под мраморными полами, ниже самых низких амбаров с продовольствием, в вырубленных в скалистой породе клетках томились настоящие жемчужины, изысканные красавицы, о которых мало кто знал во дворце.

У прекрасных пленниц не было ни малейшей надежды выбраться когда-нибудь наверх, к Солнцу.

Отсюда одна дорога – в бездушную черную подземную реку.

И повезет девушке, если эта дорога окажется сравнительно долгая.

Но ни одна дорога не была длиной дальше красоты.

Когда девушка теряла свою первозданную красоту и свежесть, то переставала быть усладой для глаз Повелителя.

Повелитель изредка посещал подземные клетки, а их было тринадцать.

В каждой пещере находилась одна девушка.

Драгоценная роза должна быть одна, чтобы не пораниться о шипы других роз.

Повелитель входил в клетку с девушкой, присаживался и молча смотрел на избранную красавицу.

Ни слова, ни жеста лишнего, а лишь просто смотрел.

Повелитель любовался пленницами, а затем покидал свой каменный подземный сад.

В этом было высшее наслаждение – властвовать и любоваться.

Но и высшая власть имеет свой конец – смерть.

Пленницы не знали, где находятся, сколько лет прошло с того момента, как они оказались под землей.

Многие забыли свои имена, а некоторые и не помнили, потому что оказались в клетках в совсем юном возрасте, или в связи с обстоятельствами, которые лишили их рассудка.

Рассудок красивой розе не нужен.

Повелитель не собирался беседовать с пленницами.

Не знали пленницы, сколько их.

Каменные мешки отстояли друг от друга на значительном расстоянии – достаточном, чтобы посторонние звуки не проникали.

В подземном царстве медленно угасали души девушек.

Было одно маленькое преимущество по сравнению с судьбой других бесправных рабынь – девушки содержались в чистоте, в опрятности.

Каждая получала достаточно фруктов и сладостей.

Обстановка камер – не шикарная, но и не убогая.

Повелитель должен любоваться, поэтому все в камере соответствовало.

Прекрасные жемчужины в перламутровых раковинах.

Юсуф после смерти Повелителя, как и другие слуги, озаботился – как бы побыстрее и безопаснее обогатиться.

По поводу безопасности евнух мог почти не беспокоиться.