Мама

МАМА

МАМА

Грамота переливалась серебром и золотом. А в самом центре, на бледно-сиреневом фоне, чернела здоровенная надпись: "Победитель".

 − Еще раз поздравляю, Бутурлина! Для нашей школы первое место в конкурсе такого масштаба − это знаешь ли... прорыв! Настоящий прорыв! − директор причмокнул, поправляя на носу уродливые очки с толстенными стеклами.

 − Ты уже определилась с ВУЗом, Славочка? − поинтересовалась Мария Михайловна − совсем молоденькая и довольно привлекательная завуч по учебной работе. Она стояла за спинкой директорского кресла и сияла от гордости.

 − Нет, пока нет... − робко ответила смущенная победительница. − А что?

 − Мы с Евгением Петровичем решили ходатайствовать в управление образования о предоставлении тебе целевого направления в столичный университет! − торжественно сообщила Мария. − У тебя отличный слог для твоего возраста, Слава. И тему ты выбрала потрясающую! Литература − это твое. Тебе надо идти дальше по этой стезе, милая!

Хвалебные речи директора и завуча продолжались еще долго. Слава Бутурлина покинула кабинет как раз тогда, когда оглушительная трель звонка возвестила о наступлении перемены. Кончился второй урок. Тишина пустых коридоров взорвалась от топота ног, шума, гама... Всё как обычно. Гармонично влившись в толкотню, Слава, бережно прижимая к груди вожделенную грамоту, двинулась по направлению к кабинету биологии. Протискиваясь к классу через толпы однокашников, Бутурлина собрала целую тонну поздравлений:

 − Славка, молодец! С победой!

 − Поздравляем!

 − Молодчага, Бутурлина! По телеку тебя видел, круто!

 − Москву за пояс заткнула! Красава! Пусть знают наших!

Слава улыбалась и кивала, пожимала протянутые руки, обнимала подруг.

Это был день ее триумфа. Сегодня она стала звездой.

Владислава Бутурлина одержала уверенную победу в серьёзном литературном конкурсе общероссийского уровня. Ее творческая работа, с трогательным названием "Мама", нашла живой отклик в сердцах членов жюри. Суровые строгие судьи единогласно поставили максимальные баллы рассуждениям одинадцатиклассницы о роли материнской любви в процессе становления личности ребенка. Так, девчушка из российской глубинки заняла первое место, оставив позади себя кандидатов из Москвы и Санкт-Петербурга.

Слава шла домой гордая и довольная. Она старалась не думать о том, что ее ждет...

***

Серая унылая четырехэтажная хрущевка хмуро глянула на нее тусклыми глазницами окон. Обшарпанный, насквозь провонявший мочой и блевотиной подъезд с матерными посланиями на облупившихся стенах. Заваленная окурками лестничная клетка...

Дверь, как всегда, была не заперта. Слава вошла и сразу зажала рот рукой, сдерживая рвотный позыв. Глаза заслезились от нестерпимого отвратительного зловония − смеси запахов табака, перегара и нечистот. Кругом царил бардак: повсюду разбросаны подкисшие, давно не стираные, шмотки, пустые бутылки, объедки. В раковине − горы немытой посуды. На чашках мохрится плесень, по тарелкам путешествуют сытые толстопузые тараканы. На полу тут и там − лужи. И не факт, что это − всего лишь пролитое пиво...

Слава тяжело вздохнула. Она провела на конференции всего неделю. Всего лишь каких-то семь дней её не было, а тут... такое. Бутурлина старалась не шуметь и ступала аккуратно, но старые половицы безжалостно выдали ее. Тишину разорвал мерзкий скрип.

 − Ааа... − донеслось из спальни, − Чо, приперлась, дармоедка?

Пошатываясь и с трудом переставляя ноги, в коридор выползло существо, отдалённо напоминающее женщину. Её изорванная сорочка была сплошь покрыта сальными пятнами. Грязные, торчащие в разные стороны космы, размазанная по лицу тушь и остекленелый взгляд заплывших глаз придавали сходство с ожившими мертвецами из популярной американской франшизы. Женщина сжимала в трясущихся пальцах дешевую сигарету без фильтра и стряхивала пепел прямо на пол.

 − Где водка? − гаркнула она, цепляясь рукой за косяк.

 − Не продали мне... − угрюмо буркнула Слава.

 − Лживая тварь! − заорала алкоголичка и запустила в дочь первое, что попалось под руку - тяжёлую совдеповскую пепельницу из мутного стекла.

В этот раз Славе повезло. Снаряд, пущенный гневной фурией, угодил в стену чуть выше головы и разлетелся на тысячу мелких осколков.

 − Скотина! − завизжала женщина, и бросилась на Славу с кулаками. Старшеклассница перехватила занесенную для удара руку и резко заломила за спину нападавшей. Та завопила еще громче. В ход пошла нецензурная брань и проклятия. Бутурлина силой запихнула брыкающуюся мать обратно в спальню. Подперла дверь хрупким девичьим плечом и решительно защелкнула задвижку шпингалета.

Не впервой...

Мать орала и вопила, как бесноватая. Пинала закрытую дверь ногами. В какой-то момент начала рыдать и умолять выпустить ее, или хотя бы дать сигарет. Слава лишь покачала головой: плавали, знаем!