Маргарита

Глава 1

Арестован. Он Арестован.

- Алексей! Алёша! Алёшенька! - от крика болело горло, сжимало легкие. Страх. Всеобъемлющий и всепоглощающий. За себя, за будущее, за него...

Боже, если бы только можно было увидеть его, хотя бы ещё раз, один раз.

Этого было бы достаточно. После этого не страшно и умереть. Только бы снова услышать его голос, увидеть его улыбку, коснуться волос... И прошептать только одно слово «люблю»...

Слезы застилали глаза. Чьи-то руки схватили её, куда-то поволокли.

Нет, это невозможно. Возмутительно. Невозможно!

Наверное, последнее слово она сказала вслух. Не сказала - прокричала, да так, что удерживающие её мужчины на мгновение замерли.

Надрывно, обречённо, яростно.

- Алёша... Алёшенька... - Голос больше не слушался её, саднило горло, но сильнее болела душа и она продолжала повторять. Сначала громко, затем тише и тише, пока, наконец, не перешла на отчаянный шепот... Тихий, почти беззвучный.

Повторять имя... Такое любимое, ставшее родным.

Алексей Григорьевич... Алексей...

- Ведь... Он ведь ничего не сделал... Ничего...

Медленно поднялась на ноги, обвела невидящим взглядом солдат и бросилась к двери с яростью и отчаяньем.

- Это я! Я! - голос обрёл прежнюю силу. Внезапно и неожиданно. Хриплый, сорванный, но громкий и сильный он звучал, колокольным звоном отдавая в собственных ушах. - Заберите меня, меня, но не его!

Её снова схватили, оттолкнули назад. Снова рванулась вперёд - оттолкнули сильнее, да так, что не удержав равновесие, она рухнула на пол и зашлась в беззвучных рыданиях.

Не виноват... Господи, он не виноват. А даже если и виноват... Она его любит, разве этого недостаточно? Недостаточно, чтобы помиловать ее, его.

Они, ведь, встретились совершенно недавно. Не успели ещё даже хорошо узнать друг друга, но полюбили с первого взгляда.

А теперь их любовь была разбита, поругана, растоптана чужими грязными сапогами.

Тихо всхлипнув, она поднялась на ноги, гордо вздернула подбородок. Слезы текли по щекам, но стояла она прямо, глядела перед собой и не видела ничего, ничего не слышала, только, как бьётся собственное сердце. Страшно, больно, плохо. Весь мир разом потерял краски. Не было больше ничего. Не было их, не было её. Только отчаянье и всепоглощающий ужас.

- Я требую встречи с графом. - голос, который должен был звучать твердо и уверенно, подвёл. Предательски дрогнул. По щекам катились слезы.

Наверное, ей что-то ответили, но что, она не расслышала. Только сердце болезненно сжалось. Не дадут... Не увидятся.

Запястья охватили стальные кольца, щелкнул замок оков. Стало тяжело стоять. Мир перед глазами дрогнул и погрузился во тьму.

Маргарита... Звучное имя, под стать настоящей королеве. Это имя не давало покоя, звучало отовсюду. На приемах она улавливала тихие шепотки. Маргарита. За обедним столом в словах и жестах звучало ее имя. Маргарита. В ночной тишине, беззвучии огромных и таких пустых покоев королевы звучало Ее имя.

Маргарита.

Это имя преследовало, не давало спокойно вдохнуть, сжимало грудь стальными полосами. Даже сейчас, сидя в своем кабинете, рассеянно слушая доклад гонца, Ее величество не могла отделать от призрака этого величественного имени. Маргарита.

- Достаточно, - резко оборвав говорившего, королева властно махнула рукой, приказывая удалиться.

Ей не было дела до изумленного взгляда, не было дела до мелких неурядиц приграничных аристократов. Сейчас все это было слишком далеким и слишком неважным, ведь в них не звучало такое ненавистное имя.

Маргарита.

Резко поднявшись с места, королева совсем не по-королевски быстро подошла к окну, распахнув его. Грудь все еще сдавливало напряжение, мешая свободно дышать. Годы ее труда, некрушимость ее права на престол пошатнуло всего одно имя. Имя ее противницы, врага, сестры по власти, законной наследницы того престола, что сейчас был ее.

Маргарита. Звучное имя, что от самого рождения открывало ей дорогу к власти, к сердцам своих подданных. Это не переменчивое Марианна, за годы послушничества ставшее простеньким Мари и переменившееся после брака на простецкое Мария. То имя, что всегда служило, изменяясь по желанию госпожи-судьбы и господ, что были над ней. Точно указывало ей место, точно говорило, что ее законное право, ее усилия - пыль. И что бы Мария не делала, она всегда останется простецкой Марией, ей никогда не стать гордым и грозным, величественным звучанием Маргариты.

От этих мыслей разболелась голова, стало жарко не смотря на прохладный осенний ветер.

- Воля судьбы... - едва слышный шепот сорвался с губ, теряясь в беззвучии, в резком треске сломанного пера, потонул в яростном блеске черных глаз.

Если судьба решила назначить эту девчонку любимицей - пусть будет к ней милостива. Она пережила слишком многое, чтобы подчиниться судьбе, смириться и отдать то, что так долго выстраивала из ничего.

Но долго одной ей быть не довелось.

Тихо отворилась дверь и на пороге возник тот, кто всегда был подле королевы в тяжёлую минуту. Верный друг и соратник, правая рука и помощник - канцлер Воронской-Троицкий.

- Ваше величество, её доставили.

Уже не молодой, но все ещё очень энергичный. В свои сорок пять он не выглядел стариком, хотя виски уже посеребрила седина, а высокий лоб прорезали морщины.

- Что прикажешь с ней делать, матушка?

Среднего роста, крепко сложенный, темноволосый, с лукавым взглядом темных синих глаз, в своё время он разбил не одно сердце, ему даже приписывали роман с королевой. С той, которой он лично помог взойти на престол. Но это были только слухи.

Жёсткий и даже жестокий, когда дело касалось достижения цели, он никогда не останавливался на половине пути и всегда доводил начатое до конца, и не важно, чем или кем приходилось ради этого жертвовать, не испытывая при этом малейшего сожаления.