Марсианская революция

Марсианская революция

Едкий ветер красной планеты так и норовил забить песком дыхательные пути. Прикрывая лицо шарфом, Егор схватился за входную ручку и с силой провернул ее, вваливаясь внутрь бара. Неплохой «фейс контроль» - для марсианина сделать нечто подобное щупальцами проблематично. Бар как бы еще снаружи намекал: «посещение только для людей».

Здесь царила атмосфера Америки времен сухого закона: небольшие столики на двоих скрывались в темноте едва освещенного помещения. Взгляд вошедшего сразу приковывала барная стойка, за которой протирал кружки толстый негр с сальными бегающими глазками. Заметив Егора бармен расплылся в белоснежной улыбке, русских тут любили. Бутылка «Космического» выскочила из-под стойки, как чертик из табакерки.

- За счет заведения. – Шепнул бармен и кивнул в сторону дальнего темного угла.

Егор хмыкнул. Попросил включить висящий на стене телевизор и не спеша двинулся к указанному столику. Этикетка – сканер на бутылке пива под его пальцами пискнула и выпучила глаза. Никак не привыкнет иностранная техника к особенностям менталитета…

За спиной загорелся монитор ТВ, местный канал. Диктор-марсианин с надрывом в хрипящем голосе уже почти кричал новости и с удвоенной скоростью вращал стеблями глаз. Его паника то и дело сменялась прямым эфиром с космодрома и королевского дворца. Снимали сверху, из-за чего передача напоминала страшный сон биолога – муравьи захватывают города. Иногда вставлялись картинки прошедшей днем драки в парламенте. Забавное зрелище для любителей бойцовых осьминогов.

- Ну, привет, корень всех зол. – Егор шлепнулся на стул и обратился к мужчине напротив. Тот его не расслышал, погруженный в собственные мысли. Канадец американского происхождения, Шон Пепидж был худ и высок ростом, но сейчас сжался в темном углу так, что казался маленьким, почти крохотным. Перед ним стояла початая бутыль виски и, судя по влажным глазам, стадия страха от содеянного плавно переходила в стадию глубочайшего раскаянья. – Че в мире-то творится… ух!

- Как… ТАМ? – Робко спросил американец, поднимая чуть расфокусированный взгляд на русского коллегу. Ясно, с утра тут сидит и квасит.

- Там? Ха! – Егор кивнул в сторону телевизора. – Да сам посмотри. Там все веселее. Следом за нашими ракетами с бронзовыми бюстами и буденовками подтянулись французы. Тельняшки привезли. – Егор в голос расхохотался. Шон вздрогнул и поежился. – Ну и наворотил ты делов, брат! Стоит разведке узнать кто виноват – от тебя мокрого места не оставят. Че ты ему впарил-то?

- Дык… кто ж знал? Я думал он простой марсианин, лингвист… - Пепидж зажал голову руками, закрылся ими, словно пытаясь окончательно мимикрировать под окружающую среду. – Зачем? Зачем мы столько пили?

- За шкафом. – Бодро отчеканил Егор. Бутылка «Космического» как раз кончилась. Он отхлебнул было дешевого виски, но поморщился: «ну и пойло», на секунду прервал разговор, возвращаясь к барной стойке за пивом и обратно. – Ты на алкоголь-то не греши, теоретик фигов. И думать надо с кем говоришь! Это ж марсиане, у них все не как у людей. У них последний бомж имеет право прийти в парламент и постучать щупальцами по трибуне, поорать что «все козлы» в носогубное отверстие. А твой осьминожка был историк, такой же любитель языком почесать, как и ты. Скажи лучше, какой конкретно ему лапши навесил? Я ж отвлекся на минуту, а вы там чуть ли не политический брифинг устроили. – По чесноку не минута там была, да и не оторвешься от любвеобильной немки за минуту, но Егор счел верным не уточнять подробности.

- Про революцию. – Обреченно вздохнул Пепидж и на ответ «да я уж понял!» поспешил добавить, – Что, мол, не бывает развития общества и прогресса без революций. А при монархии… - тут он замялся, то ли вспоминая, то ли подбирая подходящее слово, - при монархии общество загнивает…

- Ой, дураааак… - Присвиснул Егор, внимательно вглядываясь в новости на мониторе телевизора. – То есть они не просто касками по асфальту стучать собрались и на танках постоять? Они на штурм дворца пойдут?

Американец кивнул и разом вылил в себя стакан виски, видимо в надежде, что лошадиная доза спиртного убьет его на месте. На экране ракеты одна за другой садились на космодроме – предприимчивые земляне спешили привезти братьям по разуму все необходимые атрибуты революционных действий. Перед монаршим дворцом на площади собиралось все больше лупоглазых существ, одетых на «революционный» манер. Развивались красные флаги, сверкали на гордо выпяченных вперед тельняшках октябрятские значки. Марсиане в красных галстуках и пилотках пели «Мы готовы к бою, товарищ Ворошилов, мы готовы к бою, Сталин, наш отец!..» почему-то на мотив Марсельезы. Жалась справа группа в желтых одеяниях – значит, Украина все-таки отправила своих. Чей-то робкий голос со стороны дворца затянул «Боже, царя храни» и оборвался на полуслове.

Назревал штурм.

- М-да, ситуевина. – Егор вертел в руках третью бутылку пива и в задумчивости посматривал на этикетку. Рожица-сканер стала зеленой и закатила глаза – явный признак передозировки. Глупая техника. – Что делать-то будем?

- Валить? – Предположение американца имело смысл. Егор снова расхохотался. Симбионт – переводчик подбирал слова в соответствии с жаргонизмами хозяина и более точного определения выбрать бы не смог. Да, надо валить, рвать когти – когда всплывет, откуда пошла волна, никто не будет разбираться: был ли русский втянут в крамольный разговор. Сцапают обоих. Правда была у Егора слабая надежда, что за помощь в удачной торговле залежалым ширпотребом страна должна сказать ему спасибо, но шансов на такое развитие событий было мало.