Мечты о Джеме. Jemma’s dreams.

Начало.

Вторник. Dying (Hole)

Все вокруг закружилось и голову сильно сдавило. «Расходимся? Мы расходимся?». Обои в беспорядочный цветочек и безобойные просветы на стене замелькали перед глазами. Джема стояла в коридоре, в верхней одежде. Она пыталась сфокусировать свой взгляд на Нем, заглянуть в глаза, но почему-то ничего не получалось - он превратился в мутное, с трудом различимое пятно. Джема вытянулась в струну и замерла. Она и предположить не могла... Да, у них не все ладилось в последнее время, но Джеме и в голову не приходило, что они могут расстаться. Она всегда думала о Джоне, как о настоящей второй половинке, ну, т.е. той самой, которая НАВСЕГДА, и только сейчас поняла тайный смысл его жестоких, но таких реальных слов. Он хотел «расстаться», т.е. он не считал ее той самой, единственной. Это была катастрофа, конец света. Она стояла молча и тщетно пыталась собраться с мыслями. В ушах гудело, будто на борту включили тревожный сигнал, и словно красным светом перед глазами мигали слова «Как?» «Как», - произнесла вслух Джема, и только тогда действительно увидела его, сидящего на кровати. Похоже, Джон был напуган не меньше чем она - об этом молчало решительное и жестокое выражение лица. «Это всегда было его отличительной чертой», - подумала Джема, – «прятать страх под видом неудержимой агрессии».

Джема не могла выдавить из себя ни слова, да и не знала, что сказать, мысли словно толкали друг друга, не давая друг другу и шанса. Почувствовав, что вот-вот заплачет, она выбежала в коридор и резко захлопнула за собой дверь. Лифт не ехал целую вечность. Сердце бешено колотилось с ужасом и надеждой одновременно – а что если он выйдет, выйдет за мной на лестничную клетку. Но Джон не вышел. Только оказавшись наедине с собой за мучительно медленно закрывшимися дверями, Джема дала волю своим чувствам. Она опустилась на корточки, и ее тело сковали судороги. Она почувствовала подступы тошноты, ей казалось, что ее вот-вот вывернет наружу. Сама не понимая почему, всю дорогу вниз Джема считала. Двадцать восемь, двадцать девять. Будто бы на автомате, с совершенно спокойным лицом, Джема вышла из подъезда. Она не помнила, как добралась до метро, как ехала на автобусе и после шла пешком, единственное, что бросилось в глаза – это невероятно яркое весеннее солнце.

Вокруг ничего не существовало, она то и дело спотыкалась, наталкиваясь на прохожих. Её волосы растрепались, пальто было расстегнуто, а длинный белый шарф потерянно путался под ногами. Джема продолжала пробиваться вперед, не глядя ни на кого и только бормотала про себя: «Я не смогу так жить, я не смогу».

В метро все вокруг казались чужими и какими-то неестественно равнодушными. «Никому ни до кого нет дела. Пожалуй, это даже хорошо», - думала Джема, стараясь максимально вдавить себя в сиденье. Исчезнуть, стать невидимой – вот чего ей хотелось больше всего.

В беспамятстве Джема дошла до подъезда. Ключи, ключи. Она бороздила пальцами дно сумки, но никак не могла зацепить связку. «Черт», - нервно крикнула она и бросила ее на пол. Джема села на корточки, по щекам потекли слезы. «Я ничего не могу, даже найти идиотские ключи». Но вскоре ключи нашлись. Трясущимися руками она приложила их к домофону и забежала в подъезд.

Электронное табло показывало, что лифт завис где-то на 9 этаже. Джема бросилась вверх по лестнице, быстро забежала в квартиру и захлопнула дверь. Она стояла, прислонившись к стене и тяжело дышала. Только сейчас, только в этот самый момент она впервые почувствовала, что ее дыхание совершенно сбито, как будто за ней гнались. «Неделя не задалась. Явно не задалась», - думала Джема.- Вчера вечером я потеряла перчатки, сегодня утром - любимого человека». Она не поняла, сколько времени прошло – ее вернул к реальности звонок в дверь.

«Это Он, это точно Он». Джема подбежала к зеркалу. Как я выгляжу? Наверное, ужасная картина. Хотя это не важно, ведь Он вернулся, потому что любит меня, он переживает и приехал чтобы помириться. Он любит, любит, - повторяла Джема. Она быстро расчесала волосы и с невероятной легкостью распахнула дверь.

Перед ней стояла соседка:

-У Вас все в порядке? – произнесла она, тревожно окидывая взглядом девушку- Вы оставили ключи в замке, наверное, очень торопились.

- Спасибо, - ответила Джема, - все в порядке. Спасибо большое, - повторила она, чувствуя, как слезы струятся по щекам.

Только оказавшись за закрытой дверью во второй раз, она полностью осознала, что произошло. Он предложил расстаться. Он не пытался ее остановить, поговорить, догнать, он не поехал за ней. Он не позвонил в дверь.

«Телефон», - неожиданно громко закричала она, схватила сумку и вытряхнула содержимое на пол. Телефон выпал последним. Джема с надеждой взглянула на экран. Ни звонков, ни сообщений не было. Движением полным отчаяния, боли и злости она отшвырнула аппарат в угол, не раздеваясь, медленными шагами прошла в комнату, села на диван и отключилась.

Квартира Джемы была небольшой, но очень уютной. Всего две комнаты – спальня и гостиная, объединенная с кухней. Когда делали ремонт, Джема хотела, чтобы ее дом приносил как можно больше радости, именно поэтому - она выбирала яркие цвета. Стены гостиной были желтыми и переходили в оранжевые обои кухни. Темно серый диван вносил некое смирение в буйство красок. Вдоль всей квартиры тянулась лоджия – Джема давно мечтала превратить ее в бар или библиотеку, но руки никак не доходили и пока там покоились велосипеды, сноуборды и прочие интересности.

Трудно сказать, сколько времени прошло. Когда Джема пришла в себя, она почувствовала, что ее знобит, а лицо сильно щиплет от соли. Она посмотрела на часы – половина третьего. Прошло полдня. Во сколько я уехала от Него, в восемь, девять? Телефон, - словно заговоренная, повторила Джема, - где он? Она хотела встать, но сил катастрофически не хватало. Джема опустилась на корточки и поползла по коридору. Медленно, мучительно, словно раненое животное, она с тяжестью перемещалась вперед. В самом углу лежал телефонный аппарат. Словно к исцеляющему зелью Джема протянула руку и включила экран. Никаких звонков, никаких сообщений. Со стоном она растянулась на полу.