Мертвые земли

Глава 30

- Он еще не готов… - донесся голос учителя. Приглушенный, расползающийся на звуки.

- Истину говоришь, - отозвался ему другой – тонкий и бархатный. Крафвин без труда узнал в нем Дориаля.

Только увидеть никого он не мог. Не потому, что сейчас переживал лишь очередной клочок воспоминаний, просто глаза у него в том далеком прошлом были закрыты. И не ушами слышал мэтр, а вытягивал не предназначенный для его слуха разговор с помощью магии.

- Будет ли он готов когда-нибудь? – вмешался третий. Грубый и раскатистый. Гном. Вот только Крафвин таких не знал, значит, кто-то из прародителей нынешней наследницы. Причем – не простой гном, а наделенный редкой силой. Не эльфийской и не изначальной, а скорее чем-то средним, будто боги оторвали от каждой по части и одарили древнего бородача.

Тишина. Крафвин слушал спокойно - всё это уже случилось, и ответ был для него очевиден. А вот тот он, чьего имени он никак не мог понять, хоть оно и звучало, вертелось на самом кончике языка, нервничал. И злился. Похоже, в далекой молодости маг не верил в свои силы, поэтому и подслушивал.

- Если бы я не верил, что это время придет, я бы за него не взялся, - раздался после затянувшегося молчания голос учителя. Но не успел Крафвин из прошлого обрадоваться, как наставник продолжил. – Но теперь я вижу, что ошибся. Он никогда не будет достоин посвящения.

Молчание, но Крафвин мог бы поклясться, что остальные согласно закивали. И Дориаль, которого он всегда считал другом, и незнакомый гном. Сердце того, кто еще не был мэтром, зашлось новым приступом злости. Как они могли?! Зачем учитель открывал тайны, недоступные для простых смертных? Почему отравил его душу знанием? Сила закипела, заплясала на языке уже знакомым вороньим карканьем, но Крафвин медлил – всплыли в памяти слова учителя о том, чем может обернуться опрометчивое изначальное слово. К тому же, разговор был еще не окончен.

Мэтр же, что сейчас ловил обрывки запечатанной памяти, недоумевал – как так? Почему тогда сейчас он ходил с посохом?

- А девушка? – на этот раз тишину нарушил Дориаль. – У нее чистый взгляд – она уже сейчас видит много больше меня. Сможет ли она постичь остальное?

- Думаю, - тут же отозвался учитель. - Предвечные откроют ей много больше со временем. Так говорят руны, а они редко указывают ложный путь.

- Значит, решено, – подытожил гном. – После праздника Перерождения Марра получит посвящение. И да помогут нам боги!

Его слова растекались, застывали бесформенными звуками в ушах Крафвина, а он хлопал незрячими глазами и скрипел зубами от негодования и зависти. Марра! Вот кого они посчитали достойной! Задиристая, заносчивая девчонка! Он сморгнул, стряхивая остатки заклятья и, еще не обретя способности видеть, зло сплюнул себе под ноги.

- Осторожнее! – раздался ставший теперь ненавистным голос. Голос удачливой соперницы, которую завтра ждет посох и мантия.

Теперь Крафвин хорошо видел ее, поблескивавшую озорными глазами, скалившую зубы. Хотела, чтобы он поверил, что она и впрямь ему улыбается? Нет уж! Теперь он видел ее насквозь, как и учителя – этих двух насмешников!

- Тебе чего тут? – огрызнулся он, вставая с коленей. Никогда больше она не увидит его на них. Никогда!

- Так вроде вместе собирались на праздник, - она недоуменно вскинула брови. – Или ты передумал? Сон плохой видел? Предчувствие?

Теперь уже в ее взгляде мешалось любопытство.

- Куда уж мне до тебя! Моими мутными глазами только бородавки на носу разглядывать!

- Да какая муха тебя укусила?!

Марра подошла ближе, протянула руку – ни дать ни взять собиралась щупать ему лоб. Крафвин отмахнулся, да так, что она чуть не полетела в траву. Вернее – полетела было, да вовремя спохватилась и мягко приземлилась на обе ноги.

- Ну и сиди тут, как старый пень! А я пойду веселиться!

Но ушла она не сразу – еще потопталась рядом, будто надеялась, что он передумает, а потом развернулась и, сделав шаг, растаяла в воздухе. Крафвин снова заскрипел зубами – дрянь! Наверняка, ей уже сказали, обрадовали – магом станешь! А вот твой недоучка-соперник… А что с ним? Ведь не оставят ему знаний, сейчас он видел это не хуже Марры. И что тогда? Забвение? Смерть? Уж лучше тогда последнее… Ничего не было на свете хуже, чем лишиться памяти. Терзаться незнакомым прошлым, видеть, как смотрят на тебя те, кто знал тебя прежде и не получать ответа на главный вопрос – кто я? Что натворил?

Крафвин сжал кулаки, с трудом встал, будто все силы ушли на заклятье. А потом побрел прочь, шатаясь и стеная. Он уйдет. Он покинет эти земли сам, а там пусть ищут ветра в поле, щуку – в море и коршуна в небе. А его – не найдут!

Сам! Сам-сам-сам…

Ветер дул в уши, проскакивал насквозь, будто в голове ютилась пустота – и ничего более. Крафвин не сделал и десяти шагов, как резко обернулся. Будто кто толкнул его в спину, дохнул винным запахом в лицо. Сумрак опустился с небес, окутал его с головы до ног, делая невидимкой. Слышалась музыка, мерцали огни невдалеке – всего в пяти минутах ходьбы. Там была деревня – множество богатых деревянных домов с резными ставнями и ряды кованных лавочек. Там вечно цвел жасмин и падали вместо снега с небес лепестки вишни. Там жили вместе эльфы, гномы и люди. И только последние уже не видели воочию времен, когда все народы были единым целым.