Мертвый День

Мертвый День

Ветер срывал пожелтевшие листья с деревьев, словно пытаясь их увести из этого странного и неуютного городка. Он подбрасывал их в воздухе унося как можно дальше, но силы заканчивались, не пролетев и нескольких метров опускал их на землю, оставляя доживать последние дни на солнце. Деревья раскачивались из стороны в сторону будто бы избавлялись от надоедливых листьев, пытаясь облегчить свою ношу.

Этот город пропах чем-то гнилым и жутко вонючим, как мясо, пролежавшее на солнце больше месяца по которому уже ползают голодные опарыши, пытаясь поглотить его. Сюда очень редко кто приезжал, а единицы, кто здесь бывал, стремительно убирались отсюда. Это место пропахло смертью, но кто здесь родился, всего этого не замечали. Они привыкли с детства к этим бледным и угрюмым лицам людей, к этому запаху, который уже не казался таким противным. Тут редко кто вглядывался в лица проходящих людей, все боялись... Боялись в этих лицах увидеть себя настоящего, себя со стороны. Все и каждый пытались держаться от друг друга подальше - социум гнил каждый день ожидая своего исхода. Смысл жизни был потерян, да и был ли он здесь вообще когда-нибудь?

Люди слонялись по улицам без цели. Ходили на нелюбимую работу, с начальником козлом, который считал всех своих подчиненных говном, по крайней мере, запах от них исходил именно такой. Начальник же в своем самом дорогом костюме, из самых дешевых брезгливо смотрел на рабочих пчелок и обрабатывал руки антисептиком, не желая что-нибудь подхватить от них. Но на самом деле все не так плохо, как можно подумать, все было еще намного хуже, чем можно представить.

В этом обществе людей процветал кромешный хаос, казалось, что человечность уже пропало, всех беспокоило лишь своя жизнь, к которой они тоже относились с брезгливостью. Это было прекрасное пристанище для маньяков, здесь никто не дорожил своей жизнью, но даже они сюда не приезжали, боялись сгинуть с остальными жителями этого городка. Боялись стать, как они - черствыми и поглощенными жаждой ненависти к себе и всем, боялись потерять удовольствие от криков и воплей своих жертв, боялись сами стать своей жертвой...

Все куда-то спешили, пытаясь не пересекаться взглядами с другими людьми. Хотя спешкой это было трудно назвать, медленный умирающий шаг, да и куда спешить? Если хотелось только поваляться перед теликом на диване и впитывать в себя, как губка, тонны информационного мусора - все в мире плохо, вы никому не нужны, но если приобретете этот товар, то станете самым счастливым человеком на земле и плевать, что потратите последние деньги, которые откладывали на квартплату, ради счастья нужно рисковать всем, а пожить и на теплотрассе можно. Маркетинг сходил с ума высасывая все, что только можно, включая жизнь людей. Гнить лежа на диване - была последняя стадия отчаяния, но оставались еще те, кто бродил по улице пытаясь не попасть в петлю.

Ветер продолжал гнать листья по асфальту, помогая им сбежать из места, наполненного отчаянием, но несколько листьев уперлись во что-то мягкое и едва теплое. По середине улицы лежало обездвиженное тело в луже густой, красной еще теплой крови, а из спины торчал кухонный нож с деревянной ручкой. Прохожие будто бы не замечали его, запинались об тело, что-то бубнили себе под нос и шли дальше по своим делам, не предпринимая никаких действий. Для них этого тела словно не было.

Помочь?

Вызвать скорую?

А для чего?

Минус один человек. теперь будет проще жить. Был он плохой, хороший, добрый, злой - какая разница? Избавиться от человека, не прикладывая к этому рук была мечтой каждого. Люди так и опускались, даже тонули по уши в этой грязи, что вовсе и не замечали, как сильно они хотят перегрызть глотки друг другу, но никому этого не показывали. Но и прятать это под фальшивой улыбкой не было смысла, поэтому на лице каждого застыла нелепая гримаса отчаяния.

Недалеко стояла остановка, у которой был довольно неплохой вид, если у тебя зрение минус пять. К ней не совсем плавно, а скорее неуклюже, кряхтя выпуская грязный дым из ржавой выхлопной трубы, подъехал автобус, если его можно было так назвать. Коррозия покрывала всю кабину, а стоять в нем было невозможно, появлялось чувство, что пол сейчас провалится, а ты окажешься под колесами, но несмотря на все это, все ездили на нем, без всякого намека на страх. Будто они только и ждали своего исхода.

Из этого "прекрасного" транспортного средства вышла маленькая девочка, лет тринадцати и было в ней что-то не так. Она не была похожа на всех других жителей этого городка. Ее взгляд был направлен прямо, а не в пол, как у всех здесь живущих, ее лицо не передавало каких-то отрицательных эмоций. Она даже любезно со всеми здоровалась, только ей никто не отвечал, но ее это ни капельки не расстраивало. В руке она держала цветок с солнечными лепестками. На секунду девочка посмотрела на него и невольно улыбнулась. Такая искренняя улыбка могла осветить весь этот серый, никчемный городок. Но даже это мгновение прекрасного не дало никакой реакции у людей, возможно, потому что они не привыкли смотреть в глаза кому-то, кроме самого ничтожного, противного и мелочного человека, которого каждый день видели в своем зеркале.

Девочка любопытно смотрела вокруг и заглядывала в лица мимо проходящих людей, и не могла уловить ни на секунду отголоска улыбки, радости, удивления - чего-нибудь, что дало бы ей надежду на человечность. Она смотрела в эти искаженные лица и создавалось ощущения, что они давно мертвы. Желтые зубы, неделями не мытые волосы, собранные камками, худощавое тело, которое так и просилось, чтобы ему дали хоть немного еды. От всего этого вида по телу начали бегать толпы неприятных мурашек, такая картина заставила зажмуриться юницу и покрутить головой, отгоняя эти мысли.

Преодолев неприятные ощущения, ее взгляд устремился куда-то вдаль. Она заметила молодого парня, который лежал на асфальте в собственной луже крови. Без всякого смущения она подошла к нему, в этом городе она привыкла видеть насквозь гнилых и мертвых людей, поэтому сейчас ее ничего не пугало, даже нож, торчащий в спине. Девочка наклонилась над телом и повернула его на бок, чтобы рассмотреть черты лица.