Метод галактической агрессии

Пролог 0.1

Где-то глубоко во Внешнем Космосе, но не так чтоб уж очень глубоко в глубинах, ну так, глубоковато – в общем где-то там, на орбите большого океанического шарика по имени Омау, крутился еще один, совсем маленький шарик. Но уже без имени. И он был белый. И с белыми червяками вокруг.

И внутри этого маленького белого шарика что-то происходило.

Это «что-то» обрело материальную форму и деловито осмотрело себя.

По итогу осмотра выяснилось следующее. В наличии были: ноги – две, руки – две, голова – почему-то одна. Почему голова одна, а остального по две? В какой момент все пошло не так?

«Что-то» глубоко задумалась – и вообще, почему голова? Почему руки, почему ноги? Зачем все это? В чем глобальный смысл бытия?

Последний вопрос, впрочем, был неосознанным, и формировался скорее не как оформленная мысль, а как звук, вышедший из одного отверстия в голове, которое тоже зачем-то было одно.

- Хел, - издало отверстие в голове, которое называлось «ртом».

Итак, Хел.

Это уже что-то проясняло.

Но что «Хел»? Зачем «Хел»? Почему «Хел»?

Вопросов было много – ответов ещё больше, но все они были какие-то мелкие и мельтешащие, как танцующие червяки, и ничегошеньки не проясняло в ситуации.

Выбора не было.

Нужно было осмотреться вокруг.

Открыв глаза, которых, кстати, оказалось два в комплекте – что внушало некую уверенность – «что-то» произвело внешний осмотр, надеясь на прояснение ситуации.

Но это только добавило новых вопросов.

Потому что рядом внезапно оказались ещё две ноги, две руки и одна голова, на которой был один рот, и глаза, два штуки.

- Ты что? Ты зачем? Ты почему? – сказало первое «что-то».

- Хел! – уверенно ответило второе «что-то», забавно открывая свой один рот в одной голове.

Первое «что-то» на секунду задумалась, переваривая новую картину реальности.

- Нет! – твёрдо возразило первое «что-то», внезапно осознав себя и проникнувшись от этого осознания особой гордостью, - Я – Хел!

- Нет! Я – Хел! – раздались у них обоих за спинами, первое и второе «что-ты» обернулись.

Ситуация, которая вот-вот должна была проясниться, снова скатилась в белую неопределённость.

Белую – потому что новый говоривший был чистейшего белого цвета, как и первые два, и был совершенно неотличим от них. Те же две руки, две ноги, одна голова и, ожидаемо, один рот. Глаза трех белых «чтот», по два на каждого «что-та», испытующе смотрели друг на друга.

Первой идеей конечно было наиболее громко и наиболее уверенно сообщить остальным, что на самом деле «Хел» – это он. Но поскольку это делали одновременно все трое, этот путь заведомо вёл в тупик.

- Так не пойдёт! – сказал первый Хел. – Мы так никуда не продвинемся.

- Согласен, - подтвердил второй Хел, - Если и продвинемся, то в никуда.

- А мы и так в никуде, поэтому двигаться нам точно не стоит, - согласился третий, и вдруг его посетила гениальная идея, - Нам нужно определиться, что такое Хел! Зачем Хел? Почему Хел?

Идея звучала определённо свежо, и её стоило незамедлительно обдумать. Некоторое время все трое напряжённо переглядывались, делая вид, что усиленно думают.

- И долго вы будете так глазеть друг на друга? – это говорил уже четвёртый Хел, причём говорил довольно внушительно, - зачем, почему? Потому!

Это уже ни в какой шлюз не лезло.

- Да что это такое! – воскликнул первый Хел.

- Уму не растяжимо! – возмутился второй.

- Мы так ничего не узнаем! – сокрушался третий.

Четвёртый хитренько посмотрел на них своими – две штуки – глазами.

- Почему не узнаем? Зачем не узнаем? – вопросил он как бы с подвохом, и когда все заинтересовались, открыв каждый по одному своему рту, резко внёс новое оригинальное предложение, - Нам нужно определиться, каковы признаки «Хела»!

- Точно! Какова концепция «Хела»? – сразу включился первый.

- Воистину! В чем экзистенциальный смысл «Хеловости»? – сумничал второй.

- Чётко и конкретно! Что служит определяющим признаком «Хела»? – прагматично осадил третий.

Они взглянул друг на друга разом, и в их одноштучных головах возникла одновременно одна и та же мысль, которую они хором озвучили.

- Гидроферма!

Вот оно! Это все расставило на свои места. Это все объясняло. Это определило порядок, альфа и омегу сущего. Это было как вспышка во тьме, как новый смысл жизни в конце бессмысленности, как прыжок жабочерви из токсичной жижы в недосягаемую высоту.

И даже сами понятия «жабочервь» и «токсичная жижа» теперь возникали сами собой, уже заранее наполненные смыслом, гордые от осмысленности и раздутые, как пузырьки, от этой гордости.

«Гидроферма» решила все, стала поворотным моментом.

По-новому, с чувством собственной значимости, уже не безымянные и не бессмысленные, «чтоты» осмотрели друг друга. Все они были Хелы, это не подлежало сомнению. Теперь-то непонятная реальность уж точно преклонит перед их общим величием колени и покорно откроет все свои смыслы!