Между

Глава 1. Жизнь, как сюр.

Гудки продолжались долгое время. Мне начало казаться, что никто не ответит, либо я ошиблась номером и это не телефон моего родного дяди, о существовании которого я узнала недавно. Руки тряслись от волнения и напряжения, которое не покидало меня с того момента, как я узнала, что у меня есть родственники, помимо родной матери.

В тот момент, когда я уже была готова сбросить звонок, раздался голос:

— Слушаю.

Всего одно короткое слово, сказанное таким жёстким тоном, словно удар стальным прутом, от которого замираешь, как статуя, не имея возможности пошевелиться. Такие голоса, пожалуй, только у самых авторитарных правителей государств имеются, и я никак не ожидала услышать его у собственного дяди.

Попытавшись сглотнуть мгновенно образовавшийся ком в горле, то ли хриплым, то ли сиплым голосом я ответила:

— Дядя Миша… — чувствовалось напряжённое молчание с той стороны, да и у меня самой руки тряслись, ладошки вспотели, ноги отстукивали чечётку. В голову сразу закрались сомнения: зачем я вообще позвонила, может, это и не мой дядя вовсе?

— Алиса? Редкая Алиса Павловна? — спросил мужчина на другом конце провода, и я поняла, что номер оказался верным.

Слёзы тут же побежали по лицу, и мне стало трудно сдерживаться. Следователь, в кабинете которого я сидела, подал мне стакан воды в попытке успокоить, а я только махнула головой.

— Алиса?

Я кивнула в знак согласия, не сразу понимая, что человек этого не увидит, но, услышав, как меня снова позвали, сказала:

— Это я.

— Девочка моя, что случилось? — его тон сразу же изменился.

Это говорил человек, который переживал и хотел проявить участие, волнение которого явно просачивалось в голос — а может, я просто обманывала себя и хотела, чтобы так всё и было. И хотя понимала, что, по сути, мы совершенно не знакомые друг другу люди, мне стало так тепло от его слов и интонации, с которой он говорил, что камень упал с души.

— Мама…

— Что с ней? — встревоженно спросил мужчина на другом конце провода.

— Мама погибла. Мы попали в автомобильную аварию, — ответила я без желания вдаваться в подробности произошедшего.

— Ты цела?! — воскликнул дядя Миша. — С тобой всё хорошо?!

— Да. Пара царапин и ушибы, жить буду. Дядя Миша… я не знала, кому ещё позвонить, совсем недавно узнала Ваш номер, а следователю и органам опеки нужен кто-то из родственников, чтобы подписать документы и определить меня в детский дом до моего совершеннолетия…

Я не успела договорить, как он резко и решительно произнёс:

— Алиса! Никакого детского дома, слышишь меня?! Я сейчас же вылетаю за тобой. Это твой номер телефона?

— Нет. Это номер следователя.

— Хорошо, дай ему трубку, пожалуйста.

Я покорно передала трубку Виктору Юрьевичу, следователю, который работал над делом о гибели моей мамы. О чём они говорили, я не знала, даже не прислушивалась. Всё в моей голове превратилось в кашу из произошедших событий и того, что я узнала о собственной семье. Кому расскажи — не поверят. Просто дешёвый сериал какой-то.

Я заметила, что следователь снова протянул мне телефон, и взяла его в руки.

— Алиса, я уже покупаю билеты, прилечу завтра вечером. У тебя есть знакомые, у которых ты могла бы переночевать, чтобы не оставаться дома одной?

— Я могу остаться у друга, — тихо сказала в ответ.

— Отлично. Диктуй адрес, всё остальное я улажу.

Продиктовав адрес, я вздохнула с облегчением. Слёз уже не осталось. Осознание того, что у меня ещё есть семья и меня не бросают на произвол судьбы, успокаивало, хоть и верилось в это всё ещё с трудом.

— Алиса, я понимаю, что у тебя много вопросов, и обещаю, что отвечу на каждый из них. Потерпи, скоро всё наладится. Хорошо?

— Спасибо, дядя Миша…

— Всё будет хорошо, держись. Завтра увидимся.

Мы попрощались, и я вернула телефон следователю.

— Не знал, что у тебя настолько влиятельные родственники, — сказал мужчина.

— Виктор Юрьевич, не поверите, я тоже, — с грустью пробормотала я.

С этим следователем мы были знакомы уже давно: приходилось сталкиваться по разным причинам. Вернее даже будет сказать, что причина всегда была одна, а вот результат действий от — каждый раз разный. Про нас с мамой уже знали все кому не лень.

— По поводу произошедшего. Ты уверена, что не хочешь написать заявление на второго участника ДТП? — осторожно спросил следователь.

Я долго смотрела ему прямо в глаза, от чего мужчина даже немного смутился. Во мне в это время проснулась какая-то необоснованная злость, что для меня совсем не свойственно. Без причины захотелось вывалить на него весь свой гнев, обиду, негодование и разочарование. Вероятно, всё это было написано на моём лице, потому что он быстро сказал:

— Я тебя понял, Алиса. Если тебе нужна какая-то помощь, только скажи.

Я не успела ничего ответить, когда в дверь постучались и, не дожидаясь ответа, в кабинет влетела тётя Лера, мама моего лучшего друга, за которой маячил и сам Денис.