Мгновения счастья, часть третья

Мгновения счастья, часть третья

Лен меланхолично и несколько отрешенно перебирал скопившиеся бумаги. Строго говоря, он даже не смотрел, что в них было написано – лишь по привычке делал вид, что занят, дабы утихомирить вечное ворчание Старейшин, назойливой осой бьющееся в сознании. Очень часто вампир жалел, что не может выключить свои врожденные способности. Вот как сейчас, например…
В кабинет, без стука, чуть ли не пинком колена распахнув дверь, бесцеремонно ворвалась Келла. В ее голове постоянно вертелась одна – единственная мысль: «Настойка омелы никогда не врет». 
Лен молча уставился на Травницу поверх давно осточертевших бумаг «государственной важности» - он мысленно передразнил высокопарный тон Старейшины.
- Настойка омелы никогда не врет, - озвучила после секундного замешательства вампирша. 
- Это я уже успел не только понять, но и выучить наизусть. Что в ней такого особенного? 
- Она безошибочно определяет зарождение новой жизни.
Аррактур недоуменно вскинул брови и нервно дернул головой. 
- И что мне теперь нужно пасть пред ней ниц в благоговейном трепете? Биться челом об мраморный пол и расшибиться? – Лен фыркнул и скрестил руки на груди. 
- Вольха, - нетерпеливо пояснила Келла. – Она зашла с утра за обезболивающими зельями для некоторых больных вампиров и удивленно спросила, чем так вкусно пахнет. Я взяла склянку с первоцветами, но она помотала головой и уверенно указала на омелу. Я откупорила крышку. Не сказать, чтобы она воняла – нет, она просто смердела, как троллий отстойник. Вольха же с радостным воплем отобрала бутыль и куда – то убежала…
Лен все еще непонимающе смотрел на Верховную Догевскую Травницу, пока та не закатила глаза. 
«Она беременна, идиот… ой, простите, Повелитель»
Целую минуту вампир не шевелился, остекленевшим взглядом устремившись куда – то сквозь вампиршу. Она уже не на шутку испугалась, как бы его не хватил удар. «Или он придумывает, как именно будет меня четвертовать за «идиота»? Отдаст на растерзание ведьме? Или нет, поселит рядом с Кайелом! Боги, нет, колесование намного гуманнее, чем это…»
Повелитель вдруг вскочил («Ну все, мне точно хана», - успела подумать Келла) и… бросился обнимать ее. Ошарашенная Травница даже не сопротивлялась, красочно представляя, как сломаются все ее ребра под таким натиском, а затем счастливый Повелитель голыми руками передушит всю Догеву…
Минуту спустя Келла таки сумела извратиться и найти воздух в пережатых легких для того, чтобы тактично откашляться. 
Лен смущенно отодвинулся, не скрывая, впрочем, широкой улыбки. Его безмерная радость была вполне очевидна: долгожданный наследник от любимой всем сердцем и душой женщины. Но Келла почему – то не разделяла его пылкого воодушевления.
- Что – то не так?
Травница замялась, не зная, как подобрать нужные слова.
- Сомневаюсь, что реакция будущей мамы будет столь же приятной. Ты же знаешь ее. Ходить под постоянным присмотром, контролировать питание и вообще отказаться от любимой работы?! В то время как ей нужно дописывать диссертацию на звание магистра первой степени?!
Лен сразу же сник, будто стебель ячменя, разом лишившийся солнечного света.
- Поэтому я считаю, что не нужно сообщать ей об этом. Пока.
- И как ты себе это представляешь? Вольха, не знаю, как бы потактичнее сообщить, но скоро ты наберешь лишний вес – не волнуйся, это нормально, я тебя и толстую люблю?!
- Найми хотя бы стражу.
По неуловимо затуманившемуся взгляду Повелителя Травница поняла, что он уже все решил сам.
- Лен, - отчаянно воззвала она к его совести.
- У меня ее нет. Я сам буду охранять Вольху…

***

Я сидела на краю фонтана и молча взирала на свадебный подарок Лена. Переделанный после разрушения постамент прямо в центре ему давно не нравился, так что он запряг лучших догевских скульпторов для того, чтобы они увековечили в камне мой подвиг. Мда… лучше бы он этого не делал…
Нет, конечно, это был не тот кошмарный рисунок, который я нарисовала еще в Школе, но все же…
Если монстр представлял собой нечто неопределенное и потому сносное, то меня они постарались передать как можно точнее. Не знаю, когда и как они это делали, но выражение больше походило на перекошенную от ужаса демоническую харю, чем храброе решительно настроенное лицо боевого мага. Лен все мои стенания по данному поводу успешно пропускал мимо ушей, убежденно заявляя, что это плоды моего разыгравшегося воображения. Как ни странно, его мнение поддерживали все вампиры, без исключения, то и дело напоминая, какая я вышла красивая. Ко всем прочим бедам, этот беловолосый упырь каким – то образом уговорил мага зачаровать статую от разрушения – это я поняла, когда тайком, под покровом глубокой ночи, покинула супружеское ложе и решила устроить небольшой показательный разгром на бис, а потом клятвенно уверять, что спала мертвецким сном и ничего не слышала. Заклинание срикошетило на ближайший дом, так что внезапно свалившаяся на голову крыша наверняка перепугала вампирское семейство. На грохот сбежалась вся Долина, пришлось сделать такой же испуганный и заинтересованный в ситуации вид. Как назло, это оказался дом Кайела – он выбежал из него в одних трусах и тут же начал патетически орать про конец всей Белории. Жители подняли его на смех, обиженный вампир поскорее запахнулся в крылья и поспешил смыться с места действия. 
Я, вздохнув, начала плести заклинание левитации и восстановления. Последним на площадь прибежал Повелитель, наспех накинув расшитую золотом мантию прямо поверх подаренных старминских портов. Если все считали, что внезапно возникшее землетрясение в виде кары божьей свалилось на вечно ноющую душонку Кайела, то Лен сразу понял, что к чему, и премерзко расхохотался. 
Я состроила унылую гримасу воспоминаниям и вздохнула, поудобнее устраиваясь на неуютном каменном бортике. Вездесущие рыбки проявляли нездоровый интерес к опущенной в воду руке. Некоторые даже рискнули попробовать укусить палец, так что я поспешила отдернуть всю пятерню. 
Тем более, что резерв уже давно восстановился. Старый табунщик жаловался на внезапно напавшую мигрень – пришлось повозиться и израсходовать значительную часть магии. 
- Вольха, может, не будешь сидеть на холодном? – с отеческой нежностью поинтересовался неожиданно возникший за спиной Лен. Я вздрогнула и обернулась. 
- Спасибо за заботу, но мне и так хорошо, - на самом деле, я уже давно собиралась вставать, но теперь принципы не позволяли подчиниться так быстро.
Лен глубоко и обреченно вздохнул, молниеносным рывком схватив меня за талию, и поднял на руки.
Я возмущенно заверещала, но коварный вампирюга закрыл мой рот поцелуем. В первые секунды я опешила, но быстро опомнилась и мстительно укусила его расшалившийся язык. Вампиру, наконец, удалось вкусить собственной крови – видимо, не понравилась – он отдернулся, но из рук не выпустил. Молча стерпел все бессмысленные толчки и понес в Дом Совещаний. Я бессильно обвисла и притворилась мертвой, во всех красках представляя, как он затаскивает меня в спальню и, припадая к шее, выпивает всю кровь. Или…
Мои щеки непроизвольно запылали, вампир ощутимо напрягся. Картинки в голове стали совсем уж пошлыми, так что я с удовольствием отметила его изменившееся прерывистое дыхание и шевеление в паховой области. Самодовольно ухмыльнувшись, я не остановилась на достигнутом. Пока вампир был всецело поглощен моим разбушевавшимся воображением, я оперлась на его плечи и, толкнувшись, ловко спрыгнула. Лен опомнился слишком поздно, когда я уже захлопнула за собой дверь, оказавшись внутри Крининого дома. Хозяйки внутри не оказалось, видимо, ушла куда – то с Ороеном. Вот и славно.
Умом понимая, что дверь не удержать, я предупредила Лена, что прислонилась к ней и любой толчок будет крайне болезненным. Хотя бы маленькая угроза моей сохранности – единственное, что могло остановить его лучше любого заклинания. 
Мысль о том, что приветливо распахнутое окно моей бывшей комнаты ничуть не хуже парадной двери, закралась в мое сознание только после того, как совсем рядом послышался подозрительный шорох. Допустим, в данный момент он перелазит через окно. Что делать? Я устало прошествовала к входу в комнату и привалилась к дверному косяку. Судя по звуку, вампир сделал смежный жест. 
- Если ты сейчас не отойдешь, я вышибу входную дверь, - ядовито пообещал Лен и, скорее всего, хищно улыбнулся.
- Не успеешь. Я встану возле нее, и тогда тебе придется вышибать ее вместе со мной.
Вампир заскрипел зубами. 
- Вольха, ну почему ты такая вредная? Я же забочусь о тебе!
- А ничего, что забота о тебе является моей прямой обязанностью? Ты мне за это платишь!
- Вредина.
- Садист.
- Упертая.
- Надоедливый. 
- Ведьма.
- Упырь.
- Жена.
Я удивленно поперхнулась.
- Муж…
И наступила тишина. Но не для Лена. Для него никогда не будет тишины…
- А помнишь наши клятвы? 
«Такое захочешь, не забудешь. Мы пообещали друг другу, что всегда будем вместе, в радости, в горе, ничего не утаивать друг от друга и заботиться…»
Мы встали одновременно – дверь распахнулась, и я с готовностью уткнулась в его теплое плечо. Зашелестели разворачивающиеся крылья, накрывающие нас обоих. Горячие губы коснулись лба, и я почувствовала себя маленькой девочкой. Ей всегда не хватало родительской любви, которой она лишилась слишком рано…
Он понимал. Как всегда без слов, поддерживая легким ненавязчивым шепотом мыслей, не порицая и не сочувствуя…
- Ты говорила, что мы не должны ничего скрывать, верно? У меня для тебя есть новость. 
Я внутреннее напряглась, предчувствуя что – то нехорошее. И чутье как всегда меня не подвело.
- У нас будет малыш.
Я открыто, в голос, застонала.
- Ну, неееет! А все начиналось так хорошо!
Выпутавшись из двойных объятий вампира, я плюхнулась на кровать и мученически возвела очи потолку, призывая оного к справедливости. Неуловимый огонек скользнул в глазах и тут же затерялся где – то в недрах сознания, обретая форму очередной коварной пакости.
- Лееен? 
- Да, дорогая? – весело отозвался ничего еще не подозревающий вампир.
- Я хочу сливы.
- Родная, ну какие сливы в начале зимы? Конечно, сейчас еще тепло, но их урожай уже давно закончился!
- Мне все равно. Я беременная и хочу слив!
Лен застонал и схватился за голову. Это будут самые веселые восемь месяцев моей жизни…