Минуй нас пуще всех печалей или княжья наложница

ДАРЁНА 1. Не было печали - князя принесло

- Тебе оказана великая честь - стать наложницей Князя, – бубнил староста нашего села, опасливо поглядывая на мою бабушку, хотя честь была оказана мне.
- Ты должна гордиться княжьей милостью. Каждая девица мечтала бы оказаться на твоем месте, – продолжил доносить до нас княжью волю глава села.
Гордиться у меня никак не получалось. Хотелось выкинуться в окно, но там – и отсюда было видно, - явно неслучайно, бродил старший сын старосты Гордей, делая вид, что ему вдруг стали очень интересны наши грядки с лекарственными травами.
Я скосила глаза на бабушку. Не успели…
А началось всё где-то год назад…
Я проснулась, когда солнце было уже высоко. Бабушка не стала меня будить, видимо, поощряя часами сладкого утреннего сна, за сданный ей вчера экзамен по алхимии.
Она у меня из клана потомственных целителей и, в своё время, закончила столичную Школу Знахарства и Целительства. Родители мои тоже закончили эту Школу и тоже оба были Целителями. Пока не пропали без вести, отправившись в какие-то далёкие земли за редкими травами. Мне было 5 лет, когда они оставили меня у бабушки. Я плохо помню их лица, но хорошо помню то тепло, которым они меня одаривали. Светлая печаль охватила меня, как всегда, когда я вспоминала о родителях…
Вот и у меня основной дар – целительство. С тех самых пор, как я осталась на попечении бабушки, я собирала с ней травы, посильно участвовала в приготовлении настоев, мазей, зелий … Бабушка учила меня всему, что знала и умела. Я мечтала поступить в Школу, где училась бабушка и мои родители, и она поддерживала меня в этом, предполагая, что я смогу поступить сразу на четвёртую или на пятую ступень при такой подготовке.
Долго грустить я не умела. Полежала ещё немного, глядя в окошко. Там буйно цвела черёмуха. Чистая зелень, омытая ночным дождём, тянулась к ясному солнышку, радостно распевали птицы – всё предвещало прекрасный день. Вскочила, быстро сменила ночную сорочку на сарафан, поплескала холодной водой в лицо, почистила зубы, переплела косу и, прихватив со стола оладушек – спасибо бабуле – бодрой козочкой помчалась во двор. Бабушки дома не было – она ещё с вечера предупредила меня, что утром пойдёт к прихворнувшей жене кузнеца.
Я глубоко вдохнула воздух, пахнущий цветущей жимолостью, немного покружилась по двору от избытка чувств, вспомнила, что договорилась с подружками после полудня пойти купаться на речку… Значит, грядки надо полоть прямо сейчас.
Закончила прополку ближе к полудню. Всё! Умыться - и на речку! Благо колодец у нас свой – прямо во дворе. Целителям и знахарям полагается, потому что и раненого могут принести – его обмыть надо, и для лекарственных снадобий вода нужна постоянно. А в селе обычно – один колодец на несколько домов.

Уже плеснув в лицо колодезной воды, увидела, как по дороге со стороны села идёт моя бабушка, приближаясь к калитке, а с другой - со стороны леса – приближается группа конников. Бабушка вошла во двор, встала рядом со мной, и мы обе с любопытством наблюдали, как десяток конников, свернув с основной дороги, подъехали к нашему забору и уже спешивались у нашей калитки.

- Доброго вам дня, хозяюшки, - зычным красивым голосом обратился к нам высокий широкоплечий молодой мужчина - видимо, старший у них.
- И вам здравствовать, – ответила бабушка. Мне, как младшей, право голоса ещё не полагалась, если ко мне не обращались напрямую, поэтому я лишь склонила голову в приветствии.
- Не дадите ли водицы испить? – спросил старший, глядя на меня.
- Почему же не дадим? Непременно дадим, - ответила бабушка, глазами указывая мне на колодец. Я споро поднесла ведро с черпаком к калитке и первому с поклоном передала черпак с водой старшему. Он медленно пил воду, не сводя с меня ярко-голубых, как летнее небо, глаз. А я… Я тоже рассматривала его. Не так уж часто у нас тут такие красивые воины останавливаются у калитки.
По пролегающей через наше село дороге частенько шли и купеческие обозы из Озёрного княжества в нашу столицу Светлоград, и воинские отряды, и одиночные крестьянские подводы, и одинокие пешие путники шли по своим делам… Да и к целительским услугам бабушки путники прибегали нередко.

В общем, оголодавшими по впечатлениям нас трудно назвать, но тем ни менее было в этих путниках-воинах что-то особенное. И особенно привлекал внимание тот, кто по всем признакам возглавлял отряд. Вот я и смотрела… Нет, не разинув рот – бабушка учила меня и приличному поведению тоже.
Тёмно-русые густые волнистые волосы до плеч, чьё буйство удерживалось лишь плетёным кожаным обручем, высокий лоб, красиво очерченные крупные губы… И вообще, весь он был ладный такой. Даже первый красавец на селе – сын кузнеца Колояр - ему, пожалуй, уступает.
Я быстро из-под ресниц ещё раз окинула воина взглядом. Хорош, ничего не скажешь. И не только по внешним признакам.
Бабушка говорила мне когда-то, что внешняя краса ничего не стоит, если не подсвечивается изнутри. Так вот - у него подсвечивалась. Это стало окончательно ясно, когда он белозубо улыбнулся, отдавая мне ковш. Передавая ковш с водой другим воинам, отметила, что все они удалые молодцы. Жаль, что моих лучших подружек – Елицы и Званы - здесь нет. Они бы тоже с удовольствием попоили водой таких добрых молодцев.
Подавая ковш с водой другим мужчинам, я чувствовала на себе пронзительный взгляд их главы. От этого неотрывного взгляда мне стало жарко. И это было мне удивительно. На Колояра я так не реагировала. Я на него вообще никак не реагировала, хоть и предлагал он мне неоднократно вечерком прогуляться до речки. И может быть меня это заинтересовало, если бы он не предлагал это всем девицам подходящего возраста. А по ночам – все знали - он ещё и кое-каких вдовушек посещал…
Были эти странные ощущения для меня новыми, доселе неизведанными… Подняв глаза, я опять попала в плен жаркого неотрывного взгляда.
- Как зовут тебя, красавица?
- Дарёна.
- Дар-ё-на, - протяжно произнёс он моё имя, будто пробуя его на вкус. Меня опять бросило в жар. Вот же… Хорошо, что воин развернулся к бабушке и она, не дожидаясь вопроса, представилась:
- Ведана. Местная целительница. Дарёна – моя внучка.