Мир с другими правилами, или в каждой избушке свои заманушки

1

Его похитили. И теперь везли в неизвестное место. Там придется начинать жизнь заново. Это было очень не справедливо и невероятно жестоко. Дать обзавестись хорошими знакомыми, связями, позволить познать всю прелесть дружеского общения. Предоставить возможность запомнить достопримечательности, магазины, клубы, названия улиц. Выделить достаточно времени для досконального изучения местности и после этого вероломно, никак не считаясь с твоим мнением, просто усадить в машину и везти в неведомое!

Что это, как не похищение? Настоящий произвол и насилие над личностью! Никакие аргументы в расчет не принимались, слова, сказанные им, словно совсем не были слышны. Человека насильно заставили лишиться всего, что стало ему дорого. По сути, просто запихнули в машину и сейчас за окном мелькали разнообразные пейзажи, сменяя друг друга. Проносились поселки и рощи, речки и поля. И не имелось возможности выскочить из мчащегося автомобиля и делать то, что хочется.

1

Очередной переезд. Как это ему надоело! Только удавалось немного освоиться на одном месте, как следовал бросок в неизвестность. Павел никак не мог постичь логику, по которой его семья кочует по стране. И если лет десять назад он воспринимал каждый переезд, как возможность познать мир, то сейчас, когда ему исполнилось восемнадцать, он протестовал, спорил, угрюмо отмалчивался. И да, считал это обычным похищением. То тебе твердили, что ты уже взрослый, то поступали, как с сосунком.

Эти двойные стандарты выводили уже взрослого парня из себя, заставляли злиться. На сей раз на сборы отвели всего три дня. И, по обыкновению, отец не слушал никаких возражений. Друзья и планы? Да какие друзья, они тут полтора года всего! Павла задело это слово «всего». За полтора года можно успеть жениться и стать отцом! Хорошая подруга, которая может стать прекрасной женой? Ты в свои восемнадцать лет говоришь это совершенно серьезно? Если у вас любовь, то преграды и трудности только ее укрепят. Как раз прекрасная возможность проверить эти чувства. Институт? Не проблема, в другом можно учиться! Нет времени перевестись? В наш век развития интернета это не являлось совсем уж непосильной задачей. К тому же им помогут.

Да, им всегда помогали обустроиться на новом месте. И всегда они жили в отдельном частном доме, не в квартире многоэтажки. Планы и задумки? Да ерунда все это, любые планы можно поменять. Если не привязываться сильно к людям, то никто не предаст из них, внося в душу раздрай. Родители не переставали ему твердить, что он уже взрослый, что надо искать путь в жизни, надо отвечать за свои поступки, учиться брать на себя ответственность. А что в итоге? По какой-то прихоти они в очередной раз сообщили ему о переезде в самый последний момент, просто поставили его перед фактом. Родители не могли не знать, как трудно приживаться на новом месте подростку. И каждый раз твердили, что всё хорошо, всё наладится.

Кем и где работали его родители, он не знал. Государственная служба, что-то совершенно секретное. Да, он лет с двенадцати не один раз пытался проникнуть в эту тайну. Подслушивал, пытался следить. Позже стал предпринимать попытки найти информацию в их телефонах и компьютерах. И абсолютно всегда оказывалось, что ничего узнать не удается. Телефоны разблокировать у него не выходило, то же самое получалось и с компьютерами. При этом родители явно знали про его любопытство, но всегда беззаботно оставляли свои ноутбуки включенными, а телефоны бросали в доме, где попало.

У них в доме бывали гости, самые обыкновенные люди. Ни разу Павел не сумел установить, связаны ли они с родителями по работе. Но то, что и папа, и мама выполняют одинаковую работу, он осознавал. Да и они этого не скрывали. Порой, отцу или маме звонили, и они уезжали, собравшись внезапно. Но больше одного дня никогда не отсутствовали. Когда Пашка находился в возрасте малолетки, почти сразу появлялась давняя подруга мамы, тётя Роза, которая присматривала за пацаном.

С этой женщиной было все понятно. Она явно имела отношение к работе родителей. Сиделка, находящаяся на службе у государства. Лет с десяти он стал оставаться дома один. Привык, неженкой не являлся, готовить умел. И даже гордился, что его признают достаточно взрослым для автономного существования.

Всякий раз, оказываясь на новом месте, Павел заново привыкал к изменившейся обстановке. Заводил друзей, узнавал новое, вживался в школьный коллектив, удивлял учителей знаниями. И всякий раз надеялся, что переезды прекратятся. Но проходил год, порой полтора, и они опять меняли место жительства. При этом было очевидно, что семья ни от кого не скрывается. То есть, они не уходят от неведомой погони, не сбегают, уходя от опасностей. Им не угрожали киллеры и маньяки, Павел бы догадался. Нет, просто по работе надо было ехать в другое место.

Проклятая работа! Что, не могли его родители выбрать что-то более спокойное? Надо сказать, что эта неведомая работа явно очень хорошо оплачивалась. Ибо денег у них всегда имелось в достатке. Паша не являлся жадиной, он охотно угощал своих друзей в кафе, дарил хорошие подарки, когда успевал достаточно хорошо сойтись с людьми после очередного переезда. И давно начал понимать, что их семья имеет высокий уровень доходов. Но родители научили пацана не слишком этим гордиться, просто воспринимать, как должное.

Лет в шестнадцать парень попробовал серьезно потолковать со своими родителями. Они только что вернулись после очередного спешного дела, отсутствуя дома примерно часов восемнадцать. Судя по их настроению, у них все получилось, как надо. И он предпринял следующую по счету попытку проникнуть в тайну. На этот раз очень серьезно подойдя к разговору. Он надеялся, что на сей раз сумеет убедить родителей, что уже стал взрослым и может понять многое.

—Поэтому я думаю, что вы уже можете мне рассказать хотя бы немного про свою работу.

Так он закончил свою почти пятиминутную довольно сбивчивую речь. Да, он готовился, но все равно терялся, наткнувшись на спокойное внимание своих родителей. Они дали ему полностью выговориться, ни разу не перебив. И вот он ждал, что же они сейчас решат. И готовился всерьез разозлиться, если ему ничего не скажут. Родители переглянулись, словно мысленно обмениваясь фразами.