Мой опасный куратор звёздной академии

1. 

— Пусти! — кричу что есть сил.

Но тут уже никого нет. Я последняя. Никто не услышит, а этим ублюдкам все равно.

Даже нет. Сопротивление их забавляет.

Вырываюсь изо всех сил, пока один держит, а второй пытается расстегнуть на мне форменную куртку.

— Нет! — мой крик тонет в их смехе.

Нет, гнарские упыри, я так не сдамся!

Со всего размаху опускаю ботинок на ступню тому, кто сзади, а втому впечатываю колено между ног.

Удерживающие меня пальцы разжимаются, спереди раздается сдавленный рык, прерываемый ругательствами. А я со всех ног бросаюсь наутек. С тренировочной платформы в широкий коридор к лифту — судорожно жму кнопку, но он слишком высоко. А сзади уже раздается новый гогот и шаги.

Бегу дальше. Воздуха не хватает, лёгкие горят. Но я не останавливаюсь. За спиной — их шаги. Их голоса. Их смех.

Свет в коридоре тут красноватый, в эту часть уровня вообще-то первокурсникам нельзя, но мне можно. Я спасаю свою честь.

Поворот. Ещё один.

Дверь. Рывок. Закрыто.

Ещё одна. Закрыто.

С десятой попытки получается. Ручка поддаётся, и я влетаю внутрь. Захлопываю дверь.

Тяжело дышу, прижавшись к двери лбом. Тут темно.

Сердце стучит так, что мне кажется, его будет слышно снаружи.

В нос забивается запах — пряный и тёплый. Чуть сладкий. Нервно втягиваю носом воздух. Прислушиваюсь. За спиной что-то тихо гудит. Низкий гул, почти вибрация. Видимо, какое-то оборудование.

За дверью слышатся голоса преследователей. Их топот.

— Сюда она пошла?

— Нет, дальше, беги!

Я закрываю глаза. Кажется, меня не заметили.

И тут позади раздаётся плеск воды.

Что за…

Резко оборачиваюсь. В слабом свечении индикации различаю восстановительную капсулу. Её крышка медленно съезжает в сторону и из неё появляется… Сначала я вижу только мощный мужской силуэт. Точно хищник, освободившийся из клетки.

В тусклом свете комнаты его фигура кажется ещё внушительнее. Высокий, мощный, он весь покрыт блестящей жидкостью восстановления, которая стекает по рельефным мышцам, подчёркивая каждую линию. Широкие плечи, сильные руки, резкие очертания груди и живота — замираю, завороженная картинкой.

Гнар. Типичный. Двухметровый. Огромный. Пугающий и красивый. Пугающе красивый.

Потом я вижу его глаза. В них застыл хищный блеск, как у зверя, загнавшего добычу в угол. Его взгляд прожигает, удерживает, подчиняет… гипнотизирует. Зрачки, по-кошачьи суженные до острых линий, буквально вцепляются в меня, как когти. Он видит меня насквозь, читает, как открытую книгу.

Нет. Это была чудовищная ошибка — прятаться тут.

Он надвигается на меня с плотоядным оскалом на красивом лице.

Его движения размеренные, плавные, полные хищной гнарской грации. От него веет угрозой. Длинные волосы, наполовину собранные, влажные, подчёркивают резкость черт лица, словно высеченного из камня.

По гладкой коже стекает пахнущая лечебными травами заживляющая жидкость, опускаю взгляд и вижу… О нет. Он ещё и возбужденный. До предела.

— Ну наконец-то, — тянет он глубоким голосом с рычащими нотками. — Почему мой десерт шёл так долго?

Что? Он меня принял за кого-то другого!

— Я... я не… — Голос дрожит. Слова застревают в горле.

— Не десерт? — Он поднимает бровь, и на его лице нет ни капли сомнения. Ни капли сомнения, что я вру.

Он выглядит повелительно и совершенно уверенно, воплощение животной силы. Никаких правил, только инстинкты. И в этот момент я понимаю, что всё, что мне внушали про гнаров, было правдой — они не просто опасные. Они всепоглощающие. И он, этот идеальный хищник, решил, что я его добыча.

— Я просто... — Моя спина упирается в стену, дыхание сбивается. — Я просто... пыталась спрятаться...

— Прекрасно, — рокочет он. — Ты пришла туда, куда нужно.

Я слышала, что землянки слишком восприимчивы к феромонам и ауре гнаров. Чтобы я потеряла голову, ему не нужно прилагать и десятой части усилий, какие требуются для того же с гнарскими женщинами.

Я выставляю руку, как будто это защитит меня.

— Не подходи, это... это ошибка.

Он не останавливается. Точнее, останавливается уже вплотную, прижавшись влажной горячей кожей к моей выставленной ладони, и я её отдергиваю, точно обжегшись. И он тут же встает вплотную. Наклоняется и тянет носом воздух, поднимаясь от груди к шее. Его глубокое и медленное дыхание касается моей кожи, и от этого по спине пробегают мурашки.

— Ошибка? — Он почти шепчет, и от его голоса у меня по телу пробегает дрожь, но уже не страха. — А запах говорит другое.

Тело будто перестаёт слушаться, ноги становятся ватными, а сердце грохочет в ушах. Ужас, владевший моим сознанием, вдруг куда-то испаряется.

Внизу живота от близости этого гнара собирается тепло, в спине начинает тянуть. Я плотнее стискиваю бедра, но между ног начинает печь только сильнее. Он — абсолютная мощь, облечённая в человеческую оболочку. И эта мощь выбрала меня.

— Ты не… мы не должны, — пытаюсь возразить, хотя мозг тупеет от внезапно возникшего желания.

— Тише. — Его хриплый голос завораживает и подчиняет, рассыпает электрические мурашки по коже. — Ты слишком много болтаешь, десерт.

— Правила… — все же бормочу я. — Мне не… стоит…

Он вдруг прижимает ладонь к моему рту, не давая закончить фразу, и жадно касается губами шеи. От этого поцелуя мое тело совсем сходит с ума, плавится, как воск на солнце, дыхание совсем сбивается. Его губы скользят по моей шее, и у меня начинает кружиться голова.

— М-м-м, — возбужденно тянет незнакомец, отстраняясь от моей шеи, и заглядывает в глаза, гипнотизирует сознание. — Вкусная. Очень вкусный десерт.