Мой взрыв страстей

1.Попала.

– Смотри, у тебя есть принц, влюбленный в главную героиню, герцог, тоже в нее влюбленный, этот герцог велит похитить ее своему слуге, и этот слуга тоже в нее влюбляется. Не слишком ли?

– А еще принц влюбился в нее по портрету, – поддакнула мне Аннушка.

Лизонька, автор этого всего, тяжко вздохнула.

– Но людям нравится, – сказала она, – и потом, что в том плохого? Бывает же, что все влюбляются в одну.

– Нет, не бывает, – сказала я, – если и бывает, то это какая-то психопатология.

Лизонька, похоже, оскорбилась. Не надо было так с ней, конечно, но она же просила честное мнение… И я честно сказала все, что думала по поводу ее книги.

Естественно, после такого разноса чаепитие наше несколько смерзлось. Аннушка, как могла, старалась расшевелить нашу компанию, но Лизонька дулась, а я дулась в ответ. Сама же просила честное мнение! И теперь обижается. Или для нее честное мнение – это когда ей честно говорят то, что она хочет услышать?

– Оля, тебе нужно быть мягче, – говорила мне Аннушка уже на лестнице, когда Лизонька все с той же кислой миной закрыла за нами дверь. – Смотри, как ты ее обидела.

– Я не виновата, что она пишет неправду, – упрямо произнесла я.

– Не в этом дело, – сказала Аннушка, – просто…

Но в чем было дело, и было ли это просто я так и не узнала. На голову мне упал кирпич.

Я даже успела его увидеть – за секунду до удара я услышала вскрик «берегись» и инстинктивно посмотрела наверх, но уклонитьсяне успела.

Боль, мрак, темнота – и резкий свет. Я решила было, что все – это не просто свет, а тот самый, «тот свет», слишком уж все было хорошо. Солнце сияло, птички пели, над головой зеленела листва.

– Прекрасная Амина… – раздался надо мной трепещущий мужской голос.

И свет этот внезапно перестал казаться мне раем. Прекрасная Амина. Амина – так звали героиню Лизонькиного романа. Амина, с ударением на второй слог – Лиза сама только что, буквально час назад, учила меня, как это имя правильно выговаривать.

– Прекрасная Амина, будь моя воля, ты бы уже была моей женой, – задыхаясь от волнения, произнес мужчина рядом со мной.

Фразу эту я знала. Я не помнила, кто там в Лизином тексте ее говорил, но я помнила, что она мне не понравилась. Я перестала созерцать деревья и села. Сидела я на траве, говоривший со мной мужчина был в полуметре от меня, он был высокий – ему приходилось ко мне наклоняться, и красивый, очень. Глаза у него были большие и темные, хотя и не черные – скорее, это был очень темный синий цвет. Волосы лежали ровными волнами.

Я откашлялась.

– Вас как зовут? – спросила я у него.

Он однозначно удивился. Не каждый день, наверное, дама, которой он признается в любви, вдруг посереди разговора забывает его имя.

–Тамино, – произнес он после некоторой паузы.

Это имя я тоже помнила.Тамино был одним из влюблённых в прекрасную Амину. Вообще, все говорило о том, что мне мерещится Лизина книга, а я стала ее главной героиней. Не самый плохой исход для того, кто только что получил удар кирпичом по голове… Но надолго ли это все? И кто именно передо мной сидел? Принц? Герцог? Слуга? На каком месте романа я сейчас была?

С одной стороны – какая разница, на каком. Ведь все, что сейчас со мной происходило, было не более чем галлюцинацией, вызванной ударом по голове, ну и, наверное, нечистой совестью – все-таки я очень обидела Лизу. Но галлюцинация это была или что там, выглядело все очень реалистично. И ходить ничего не понимающей дурочкой мне было бы стыдно даже здесь.

– Так, – я огляделась, – а это что за место? Это ведь парк? Парк вокруг вашего дворца?

– Это парк вокруг королевского дворца.

–А вы, значит, принц?

Либо принц, либо герцог, слугой он быть не мог – одежда его была расшита золотом.

Таминомой вопрос явно не понравился. До того он очень выразительно склонялся ко мне всем своим телом, а тут даже как-то отодвинулся.

– Да, я принц. Пока не король. А в чем дело? – он сжал губы, и прошелся по моему лицу взглядом – гневным и страдальческим одновременно.

Я не стала ему отвечать – в этот момент я судорожно вспоминала содержание Лизонькиного романа. Тамино, принц, племянник короля… он признавался в любви Амине несколько раз, и во время одного такого признания ее и похитили… Похитили как раз из парка. Что, меня сейчас похитят? Я привстала. Мне почему-то совсем не хотелось быть немедленно похищенной.

– Мы можем уйти куда-нибудь? – спросила я у принца.

– Куда? – Спросил Тамино, все еще глядевший недовольно.

– Не знаю… Во дворец? – сказала я, и тут же испугалась, что сморозила глупость.

На самом деле, а во дворце ли я живу? Где я вообще живу, кто я, где мне, в случае чего, прятаться, на кого рассчитывать? Лизонькин роман я прочла, признаюсь, по диагонали, и ориджин главной героини мне как-то на глаза не попался.

– Где мой дом? – спросила я у несчастного Тамино, и он перестал сердиться. Он взял меня за руку, лицо его отразило беспокойство.

– С тобой все в порядке? – спросил он.

– Нет, не все, – ответила я, но в пояснения пускаться не стала, – не все. Кто я? Кто вообще, откуда родом, где живу? Родные у меня есть?

– Ты забыла, откуда родом? – тихо спросил принц, одновременно поднимаясь с травы.

– Да. Забыла. Вообще все забыла, – сказала я, и так как на лице Тамино отразилось что-то очень похожее на шок, я поспешила добавить: – наверное, мне голову напекло.

Тамино еще какое-то время смотрел на меня, а потом сказал:

– Тогда понятно… Тебе, наверное, надо прилечь...Я провожу тебя.

И он, все также не выпуская моей руки, повел меня – и повел во дворец.

– Госпоже Амине стало плохо! – крикнул Тамино первомуже попавшемуся слуге. – Позовите ей врача!

Однако вход, к которому он меня вел, парадным вовсе не был.Это был даже не черный ход для слуг, а скорее какая-то тайная дверца, сразу за которой начиналась узкая винтовая лестница.