Молитва

Молитва

Сердце Сергея остановилось, сжимаемое ледяной рукой страха.

За дверью операционной палаты, укрытая холодной простыней, среди пульсирующего световыми индикаторами медицинского оборудования, и нависших белых фигур, находилась его девочка.

Мужчина не видел дочь, но ощущал запах ее выцветших на солнце волос, видел бегущую с визгом ему на встречу, и чувствовал, ни с чем несравнимое объятие человечка, дороже которого не было на всем белом свете.

Холодный камень в груди не давал дышать, действовать и жить. Руки побелели от напряжения, сжимая больничную скамейку.

Повторяя про себя одну и ту же строчку из молитвы «Отче наш сущий на небесах, Отче наш сущий на небесах», он стал покачиваться скованным от горя телом, не замечая проходящий мимо персонал клиники, врачей, пациентов.

Пространство и время перестали существовать. Все что связывало его сейчас с реальностью, это образ Дианы и строка молитвы. Что-то глубоко внутри не позволяло нарушать эту связь. Все остальное исчезло, не мешая использовать для помощи ребенка то, что он мог сделать в этот момент.

Сергей боялся прийти в себя, увидеть хирурга, открывающего дверь операционной и прожить секунды смертельного ожидания вердикта. Рассудок держался на невидимой зыбкой веревочке, сплетенной из страха и надежды.

- Милок, да ты уймись. Не кричишь вроде, а до звезд слыхать. Все хорошо будет. – Сергей увидел перед собой лицо старушки в платке сестры милосердия. Такие носили, наверное, до революции. Белый, по грудь, оставляющий открытым лишь овал лица. И повязка с красным крестом на рукаве, черного с длинным подолом платья.

- Я тебе одно скажу - не отступала старушка - Михал Иваныч врач правильный, с большим сердцем. А ты молись, сынок молись, тебе легче станет.

Вместе с внезапным успокоением и легкостью, Сергей почувствовал теплую тяжелую ладонь на своем плече. Ушла сжимающая грудь тоска, отступил холод, и вернулось желание действовать.

- Вот так, все будет хорошо, - как когда-то говорила его бабушка, произнесла сестра милосердия. -Ты посиди, милок, а я пойду, вот, а ты посиди.

Старческой, вразвалку походкой старушка свернула на лестницу и пропала из виду.

Очнулся Сергей от голоса, сидящего рядом в белом халате мужчины. Мокрые от пота, покрытые сединой волосы выбивались из под белой медицинской шапочки, съехавшей на бок.

Опершись спиной о стену, уставшим голосом врач разговаривал то ли с Сергеем, то ли сам с собой.

- Вашей дочери, без сомнения ничего не угрожает. Потерпите несколько дней, пока мы не переведем ее из реанимации. Все, что ей сейчас нужно, мы уже сделали. Вот только вопрос в том, что это был случай один на миллион.

Врач повернулся к Сергею. – Мне иногда кажется, что там, за операционным столом – он задумался. - Люди привыкли называть это чудом.

- Спасибо вам – выдавил из себя Сергей, еле сдерживая накатившие слезы.

Словно не услышав благодарности хирург продолжал - Вы знаете, ее просто туда не впустили, а может здесь не дали уйти. Другого объяснения у меня нет. Потом поднялся и растерянно осмотрелся, как будто решая в какую сторону ему пойти.

- А кто это пожилая медсестра с повязкой на рукаве? - Вдруг вспомнил Сергей о ночной встрече.

Врач вопросительно посмотрел на измотанного за ночь неизвестностью отца. – Не знаю, о ком вы говорите, а вот отдохнуть вам бы не помешало.- Анечка, приготовь ка мне кофе, пожалуйста, а то заскучала вижу, - шутливо бросил он, проходя мимо стола дежурной. - замечательный сегодня день!