Monday

Глава 25.

Из-за того, что произошло на тренировке, я перестала посещать спортивный комплекс и запретила Стивену приходить ко мне по вечерам, как это было раньше. Я тренировалась одна дома, и стремилась общаться с дорогим мне человеком лишь в колледже, ограничив все варианты связи со мной. Мне было необходимо абстрагироваться от этого мира и понять свои ошибки.

Но чем сильнее я уходила в себя, тем хуже мне становилось. Я старалась окунуться с головой в учёбу, чтобы избавиться от навязчивых мыслей. Кроме того, близились экзамены, которые хоть и должны были быть только через месяц, но мне всё равно было полезно выучить нужный материал, изучив его полностью. В колледже нам стали задавать много домашней работы, поэтому я говорила Стивену, что занята учёбой, когда как причина моего нежелания общаться с ним была в другом.

Порой, я задавалась вопросом, правильно ли я поступала, игнорируя Стивена и пропуская тренировки, поскольку я делала это на эмоциях, что было категорически недопустимо. Но я могла оправдываться лишь тем, что хотела избежать какого-либо стресса на протяжении нескольких дней, так как мной овладела излишняя тревога по поводу моего положения и последствий, которые могут случиться из-за очередного скандала на тренировке или ссоры со Стивеном.

На протяжении двух недель я упорно работала над сложными элементами на бревне. В основном большую часть занимал соскок, так как я мечтала сделать сальто назад прогнувшись с поворотом на тысячу восемьдесят градусов. Сколько бы я не пыталась исполнить чисто тройной винт, он у меня всё равно получался один раз каждые пять попыток. По этой причине вокруг бревна и в месте, где должен был быть выполнен соскок, лежало огромное количество матов, так как я не хотела повредить что-нибудь в ходе тренировок.

Чтобы выполнять вольные, я убрала лишние вещи из моей комнаты в кладовку для расширения пространства. Я работала над чистотой исполнения поворотов, прыжков в шпагат с поворотом и хореографией. Мне хотелось получить не только сложную программу, но и красивую, которую можно было бы назвать произведением искусства. 

Единственной проблемой, которая возникала у меня, было то, что я не могла в полной мере работать на брусьях, потому что до сих пор боялась задеть потолок, но вскоре я решила её маленькой хитростью. Несколько дней в неделю я передвигала брусья на середину комнаты, чтобы отрабатывать сложные элементы, а в остальные дни я делала привычные перелёты и лёгкие элементы. 

Тот факт, что я пропускала тренировки в спортивном комплексе, не позволял мне отдыхать, а наоборот это заставляло меня работать ещё больше. Благодаря тому, что я начала сбалансировано питаться, я стала чувствовать особый прилив сил, а усталость словно исчезла из моего огранизма. Теперь я уделяла два часа в день на проработку мышц и бег, потому что в мою голову пришло осознание того, что сложные элементы могли не получаться у меня из-за слабого тела. А таковым оно стало благодаря частым голодовкам и слепой погоне за весом. Мне говорили о таких последствиях абсолютно все, но я не хотела слушать их, потому что не видела этой проблемы. 

Адам замечал изменения в моём поведении и привычках, порой он мог видеть, над чем я работала и сколько времени уделяла мышцам рук и ног для того, чтобы исполнить обычный двойной поворот в шпагате или сальто в группировке. Чаще всего, я видела на его лице одобрение таких изменений и работы над моим любимым делом, но в моих мыслях я рассуждала над тем, был ли он рад тому, что я работала над сложными элементами, или же он всё же был счастлив по причине того, что я перестала общаться со Стивеном? Из-за нашей старой ссоры, которую все уже забыли, я была склонна ко второму суждению и всегда огорчалась из-за этого, хоть и заставляла себя не думать об этом.

Казалось бы, Адам должен был быть доволен тем, что я не отвлекалась от тренировок, уделяла время учёбе и позволила ему общаться со Стивеном намного чаще, чем это было раньше, но это, по неизвестной мне причине, не спасло меня от строгих взглядов с его стороны в последние дни. Возможно, тренер звонил ему с жалобами на мои пропуски, а так же поведение, но мои предположения нельзя было считать правдой, пока их не озвучит сам Адам. Поэтому я смирно ждала, когда мой брат решится поговорить со мной на эту серьёзную тему и раскроет мне причину своей строгости. 

Этот разговор произошёл в один из вечеров, когда я после долгой отработки соскока на бревне вернулась к упражнения на все группы мышц. Адам осторожно зашёл ко мне в комнату и прокашлялся, чтобы я обратила на него внимание и отвлеклась от тренировки. 

— Ты что-то хотел? — я села на пол рядом с кроватью, а Адам, скрестив руки, с недовольным видом подошёл ко мне и сел возле меня на кровать. 

— Мне звонил твой тренер и сообщил, что ты уже вторую неделю не появляешься на тренировках. Как это понимать? 

— Я тренируюсь дома, так как в спортивном комплексе мне не позволяют учить новые элементы! — моё лицо приняло такое же недовольно выражение лица, как и у моего брата, когда я вспомнила о словах тренера в мой адрес. 

— Это те, из-за которых ты можешь сломать шею? — он ухмыльнулся, нахмурившись, и я сразу поняла, о чём шёл на самом деле тот разговор. Они думали, что смогут отговорить меня от идеи усложнения программ с помощью моего брата, но я не поддамся на такого рода давление. 

— Это он так сказал? — я посмеялась, но затем продолжила с серьёзным тоном. — Ты же понимаешь, что для победы я должна двигаться вперёд и учить что-то новое? Ты ведь сам так когда-то делал, — я знала, что это было довольно неуместно напоминать ему о прошлом, но я надеялась, что так он поймёт меня, как спортсмен спортсмена. 

— Да, я понимаю тебя, Эмми, но не забывай, чем всё это закончилось. Я переживаю за тебя, и не хочу, чтобы ты повторила мою судьбу.