Море нежности

Сохранить себя

Офисный гул в большом стеклянном здании, был Селестине Орловой роднее своего дома. Здесь она была, как рыба в воде, работая в компании уже второй год по связям отца, она пробилась до начальницы небольшого отдела по безопасности технологий, этой должностью она безумно гордилась. В свои двадцать уже начальница, уже показывала хорошие показатели работоспособности и имела авторитет в компании, будучи на хорошем счету, как ответственный работник. Ей было не до мирских отношений и семей, она шла по головам и была готова ради повышения и признания на всё, не жалея никого из своих сотрудников, конечно в рамках разумного~.

Селес не была конечно совсем демоном, просто любила быть в центре внимания и восхищения, а особенно, когда появляется свежая молодая кровь. Таким подарком судьбы стал Анатолий. Молодой практикант на последнем курсе университета, его было трудно не заметить. В первый день он пришёл в вязаном зелено-коричневом свитере, сильно выделяясь в чёрно-белых людях. Селестина никогда бы не упустила возможность немного поиздеваться над таким растяпой и недотепой.

Ухмыляясь, та откинула рукой прядь своих прямых пепельных волос и позвала парня:

— Практикант, — сказала она не очень громко, но стоящий у большого принтера парень тут же выронил напечатанные бумаги. Закатив глаза Селестина присела и помогла ему собрать бумаги, чтобы не привлекать лишнего внимания.

— Спасибо, простите, что вы хотели? — спросил парень поправляя свои кудрявые волосы за ухо, — вам нужны эти бумаги?

— Нет, не совсем, — резко замялась обычно всегда уверенная Селестина, смотря на неожиданного показавшегося ей милым и похожего на щенка парня, но быстро отбросила эти мысли, — просто хотела спросить у какого бомжа ты украл этот нелепый свитер, ты же понимаешь, что у нас есть дресс-код? — спросила та довольная своей колкостей, выпирая бедро, перенося вес на него. Практика тут же за смущался и прижав к себе крепче стопку бумаг отвел взгляд, с виной и стыдом сказав:

— Я сам… Сам связал его… Он так плох? — спросил он, вернув такой жалобный взгляд на начальницу, что даже каменное сердце злой гадюки дрогнуло. Тут же все кто было в округе подошли и встали на защиту Толи, а Селес неожиданно кольнуло чувство вины. Так, что она быстро ретировалась к себе в кабинет, дура себе под нос «аномалия, аномалия». После она стала иногда так называть, но студент словно вообще не понимал, что Селес имела ввиду, всегда радостно болтая с ней.

Некоторые коллеги осуждали её, что она цепляется к новичку, девушка соглашалась, но она не умела говорить с новыми людьми по другому. Лишь через время Селес могла отпустить обидные шутки и подколы… Для неё стало обычным назвать его чудиком или драматично закатить глаза при случайной совместной поездки в лифте. Но с новичком всё пошло совсем не по привычному плану выросшей задиры.

Все знают, что бегать на высоких каблуках по лестницы опасное дело. Селестина тоже конечно знала, но кого это останавливало, верно не её. И вот утром понедельника начальница бежала по лестнице вниз, параллельно говоря по телефону не смотря под ноги. Неожиданно нога девушки подвернулась и та полетела кубарем вниз, врезавшись лицом в перила и осев возле искусственного цветочного горшка. Отключив звонок, она попыталась встать сама, но резкая боль в голеностопе не дала ей подняться, а содранные от торможения ладони не давали нормально схватиться за перила.

Селестина устало выдохнула и набрала свою коллегу, затем ещё одну, затем ещё… Никто не отвечал на звонок, она решила звать так на помощь. Через семь минут истошных женских криков прибежал испуганный Толя, но начальница была так рада, что пришёл хоть кто-то. Возможно даже Селес была рада практиканту больше всех, увидя её в не самом презентабельном виде. Тот аккуратно помог ей подняться и под руку подвёл её вниз до чёрных кожаных диванов. Осмотрев ногу он сказал, что надо вызывать скорую, начальница не стала противиться, учитывая, что боль нарастала. Сидя с пакетом замороженного горошка у лодыжке уже другим взглядом смотрела на новичка. Неосознанно сказав в слух:

— Ты можешь идти… Спасибо, но ты свободен, — сказала Селест непривычно для себя, даже голос её стал не похожим на свой привычный, более мягким даже. Селес надеялась, что это потому что она очень смущена своим внезапным непрофессиональным падением.

— Не стоит, — сказал спокойно Анатолий садясь рядом в соседнее кресло вестибюля рядом с начальницей, — сейчас можешь не притворяться.

— Что? — испуганно переспросила Селестина, уже собираясь злиться и давать отпор, как парень посмотрел на неё так. Как не смотрел ещё никто и с пониманием и поддержкой, слегка улыбнувшись сказал:

— Я понимаю, ты молодая начальница, тебе надо было держать лицо, я не в обиде на тебя. Я правда аномалия, — сказал тот с большой грусть в своих больших карих глазах. Начальница положила холодный компресс на столик и посмотрела на Анатолия и нахмурив брови сказала смотря прям в глаза парню:

— Нет, подожди. Ты не аномалия, ты хороший человек. Это я не так хороша, как ты, — сказала честно Селес распуская свою не такие идеально волосы из уже не такого идеального маленького пучка, чуть приглаживая волосы продолжая, — я не могу быть такой же яркой, как ты. К тебе тянуться люди просто так, а не из-за достижений или статуса… Спасибо, ты единственный помог мне… Я не забуду этого, — сказала девушка кивая, — я отплачу тебе за доброту.

— Хах, — неловко посмеялся тот отводя взгляд, но было видно, что ему стало легче, — брось, не стоит говорить такие хорошие слова про меня. Я здесь ещё потому что накосячил с отчëтом… Теперь конец моей практики под угрозой срыва.

— Я всё решу, — уверено сказала Селестина, беря свои квадратные очки, которые были повешены на её воротнике, одевая их на вздёрнутый тонкий нос, — это будет моя доброта и помощь.

Вскоре приехала скорая, осмотрела ногу Селестины, сказали, что это ушиб и нужно перестать бегать на каблуках по лестницам. Та согласилась, получив перевязку ноги и вернулась медленно в свой кабинет.