Море Облаков

Часть 2 Глава 6

            Паром назывался, наверное можно даже сказать, что паром звали Маленький Росс. Корпус у него был синий, с желтым названием на английском, а надстройки белые, и может быть, среди паромов вообще он и был маленьким, но мне казался громадным. Три палубы каждая с баскетбольную площадку: нижняя для машин, средняя для людей и верхняя для прогулок и посиделок. Еще был трюм, но туда я не пробрался. Острый нос у него поднимался, открывая въезд, и превращался в клюв, так что Росси выглядел как птенец, выпрашивающий корм.

            Отплыли мы вечером, под звездами, море было тихое, лишь слегка плескалось. Я пытался разглядеть в бинокль Южный Крест и нашел целых четыре штуки. Еще я хотел увидеть паромщика: старого, бородатого, засаленного, хмурого, не до конца пьяного, через слово вставляющего матерщину, но таких не нашлось. Вместо него всем заправлял ловкий кругленький мужичок. Зато была американская пара, возраста между мной и Петром Данилычем, перевозившие к себе на виллу Паккард пятьдесят шестого года – желтый, с белой полосой на боку. Он стоял рядом с Лянчей и засматривался на нее, а Лянча скромнилась.

            Весь путь занял у нас семь часов, и в Алькудии мы швартовались ровно в то время, когда из-за моря всходило солнце. Нам оставалось добраться по шоссе до маленького городка Бетлем, где у нас была договоренность с отелем, и выполнить последнее задание. Грустно было думать о том, что всё заканчивается.

            Машина катила вдоль побережья, застроенного отелями, потом дорога стала отклоняться вглубь острова, и отели по обеим сторонам дороги сменились деревьями. Я прислонил голову к стеклу и стал смотреть скучный фильм из редких рекламных плакатов. Меня не покидало ощущение неясной внутренней пустоты от изобилия чувств и впечатлений последних дней. Это было как конец хорошего фильма, когда не знаешь, что же теперь делать. А вот бы взять и растянуть вдоль дороги огромную киноленту – кадр за кадром, например, Чарли Чаплина, и тогда можно будет ехать и смотреть кино. Хотя вдоль дороги опасно, могут случиться аварии. Тогда лучше вдоль железной дороги, прислонился к окну и смотришь.

Скоро нам снова нужно было сворачивать в сторону моря и Икер решил свернуть чуть раньше, чтобы срезать путь. Дорога была узкая, а в одном месте ее совсем не оказалось, пришлось делать крюк, который вывел нас на пустынный каменистый пляж, вдоль которого по укатанной песчаной дороге мы и поехали. Море по левую руку было совсем тихое, даже не накатывало на берег, а небо казалось совершенно русским, когда облака с одного боку светло-серые, а с другого подсвечены восходящим солнцем и белые. Наверное, ничто так не соединяет разные страны, как такое небо. Звучала музыка, под которую хочется смотреть вдаль, мы прониклись пейзажем настолько, что остановились и вышли, чтобы размять тело и чувства.

            Я снял сандалии и зашел в затаившую дыхание воду. Все посмотрели на меня и сделали то же самое. Пурпурные в лучах солнца чайки кружили как райские птицы, у самого горизонта перистые облачка казались ресницами альбиноса. Я услышал всплески воды – шаги, повернул голову: к нам подходил старик-испанец, местный житель.

– Никогда не видел такого тихого моря, – перевел Икер его неразборчивые слова. Это был один из тех прочных, кирпичных испанцев, на которых, кажется, можно ковать железо. Коричневая, похожая на слоновью кожа, жесткие волосы, короткие, похожие на губки газового ключа пальцы. Штанины и рукава его одежды были подвернуты, как будто всегда.

Вода немного не доходила мне до колен, я стоял, чувствуя ее прохладу, и смотрел вперед, ощущая расстояние внутри. Опустил глаза. А вот и я, создаюсь из воды, а вокруг меня – море облаков, тихое и небывалое. Поднял глаза, наверху, надо мной, текло это же самое море, солнце прижималось к моей щеке, я длинно моргнул и стал улыбаться.

Испанец рассказал, как нам лучше проехать. Через полчаса мы уже падали на кровать и смотрели в потолок. Отель был совершенно обыкновенный, четырехэтажный. Мы разместились в двух номерах на третьем этаже. Я с Мишкой, а Петр Данилыч, Иван Макарыч и Икер в большом семейном номере.

Этот день было решено посвятить отдыху. Мы пошатались по окрестным магазинам, искупались в море, вечером съездили в Арту, посмотрели монастырь Сан Сальвадор, Икер сказал, что на Майорке почти все монастыри называются Сан Сальвадор. Здесь же, услышав знакомый говор, к нам подошли российские оператор и журналистка, которые делали сюжет об Испании, и взяли у нас интервью. Они спрашивали, как нам отдыхается, знаем ли мы, что это за монастырь, какое место больше всего понравилось и в таком духе. Девушка была очень приветливая, и Иван Макарыч на каждый ее вопрос отвечал комплиментом, вроде того, что ему больше всего нравятся места, где можно встретить таких прелестных девушек, отчего она смущалась и смеялась.

– От вас женщины, наверное, просто тают, – сказала она напоследок.

– Если продолжать физические аналогии, то я бы сказал, что они превращаются сразу в пар.

– Он хочет сказать, что при его появлении все женщины сразу испаряются, – влез Петр Данилыч похихикивая, а Иван Макарыч в своем стиле с железобетонным выражением взглянул на него и добавил:

– Да. Именно это я и хотел сказать.

С девушкой случилась истерика, медленно разгоравшаяся и оттого ставшая затяжной. С чувством выполненного долга мы распрощались и поехали ужинать, потом прогулялись по вечерним улицам и, совершив таким образом ежедневный ритуал туриста, отправились спать.