Морская дева

Глава 1

Этот день был такой же, как сотня дней до него: все те же водоросли на завтрак, всё то же тётушкино ворчание по поводу противных моллюсков, от которых приходится постоянно чистить дом, все та же лантосевая ферма, будь она неладна.

Калиста сидела на камне и думала, о том, что мама наказала её очень жестоко: "Это надо же было придумать отправить принцессу работать на ферму к дальней тетке, и из-за чего?! Ну, поучаствовала в дельфиньих гонках и что? Никто ж не пострадал! Ну подумаешь пару синяков, да и брат успел от акулы слинять, а тот корабль вообще был не нужен на том месте. Стоило из-за этого так орать. Уже двести дней прошло, могла бы уже и успокоиться!" — Калиста в гневе отодрала морскую капусту с камня и запулила ее в проплывающую рыбешку.

— Плыви отсюда подальше, нечего на меня глазеть!

А потом, отвернувшись, печально прошептала: — Вот так и жизнь пройдет, а я все буду тухнуть от скуки в этом противном месте.

Гатаннское море все нормальные русалки оплывали стороной, серое, холодное, еды мало, но лишь здесь жили и нерестились лантоси, а царь Нерей, отец Калисты, просто обожал полакомиться икрой на день рождения. Поэтому тут и находились знаменитые лантосевые фермы, за которыми приглядывали многочисленные родственники.

Калисту отправили к самой сварливой и строгой из них, к тетушке Аристе, и она днями напролет промывала мозг нерадивой племяннице о том, как нужно вести себя в приличном обществе и чем стоит заниматься воспитанным принцессам. А так как Калиста к этим воспитанным не относилась, считала вполне нормальным отправлять ее на сбор икры. И вот теперь сидя на камне и проклиная на чем свет стоит ферму, Калиста собиралась с духом, чтобы отправиться в тот холодный пруд на рыбное ристалище.

Она вспомнила дворец, теплые воды родной Антарии, цветные коралловые рифы и солнечные лучи, освещающие море волшебным блестящим облаком. Вспомнила подружек и свою черепашку Лали. О, как она по ней скучала, а мама не дала с ней даже попрощаться!

Калиста схватила плавающую у камня сумку и отправилась по течению в сторону пруда. Обычно тут было тихо, но в этот раз, рыбу, приплывшую на нерест, ловили люди. Калиста как-то видела их на картинах в затонувших кораблях, но чтобы так близко — никогда.

Она спряталась за камень и из-под воды наблюдала как они орудуют сетью. Людей было трое. Один — на вид самый старший, весь седой, кидал сеть на воду широким шлейфом и давал указания двум молодым мужчинам, чтобы тащили её обратно за веревки. Самый младший, у которого не было даже усов, споткнулся и выпустил веревку, рыба испуганно расплылась в разные стороны. Старший стукнул его по макушке и сказал: — Еще раз отпустишь и никакого тебе праздника, дуралей!

Интересно, что это такое "праздник", — подумала Калиста и отплыла чуть дальше, потому что люди собрали сеть и, закинув её в качающуюся у берега лодку, сами в нее залезли и ловко орудуя веслами поплыли дальше вдоль берега, ловить рыбу в другом месте. Когда они уплыли, Калиста осторожно покинула своё укрытие, выгребла из-под камней икру и отправилась обратно.

Она хотела рассказать о этой встрече тетушке, но вспомнив как она о ней отзывалась, передумала. Ведь стоит сказать и туда ей будет путь закрыт, сошлют еще куда похуже, а стража отца уж точно закроет эту часть пруда и прогонет отсюда людей, а ей так хотелось еще за ними понаблюдать и узнать что такое "праздник". Это слово на человеческом языке ей так понравилось, что от нетерпения она даже впервые не перечила тетушке, лишь бы скорее закончился обед и она снова отправилась в пруд. Собирать икру, конечно.

Только в этот раз людей там не было, долго Калиста всматривалась в берег, но так никого и не заметила. Печально вздохнув, поплыла искать икру, не возвращаться же с пустой сумкой, тогда тётушка явно заподозрит неладное. Только она подплыла к берегу, как будто из ниоткуда появился человек, мужчина. Калиста замерла среди камней, боясь шевельнуться. Может, не заметит на фоне водорослей?

Мужчину шатало из стороны в сторону, он о чем-то громко разговаривал сам с собой, его меч висел на полуспущенном поясе и противно звякал о камни. Мужчина вошел в воду, горько расхохотался и кинул что-то блестящее прямо в сжавшуюся в испуге Калисту. Маленький камешек юркнул в воду и, слегка ударив русалку по голове, запутался в её волосах.

С перепугу Калиста сжалась еще сильнее и закрыла голову руками, вдруг он решит еще что-нибудь кинуть в воду и если это будет тяжелее того камешка, мало ей точно не покажется. Но к счастью, мужчина затих. Через пару мгновений Калиста решилась посмотреть, что вокруг происходит и если он ушел, то как можно быстрее убраться отсюда подобру-поздорову, что-то ей уже совсем расхотелось смотреть на людей. Если среди них есть такие буйные, то это разглядывание ни к чему хорошему явно не приведет.

Калиста приподняла голову и увидела, что человек оказывается не ушел, а просто лежит на воде головой вниз. Что с ним? Он не двигался и не подавал признаков жизни. Калиста подплыла ближе и даже, набравшись храбрости, ткнула его пальцем в плечо. Не шевельнулся. Она юркнула под тело и посмотрела в лицо. Красивый. Молодой. Таких красавчиков даже среди русалов Калиста не встречала, а уж к ней немало сватались в последнее время. Правда быстро передумывали, характер принцессы им не нравился, — Калиста ехидно усмехнулась.

Она перевернула мужчину на спину и поволокла к берегу. Еле вытащила на камни и надавила на живот, вода потекла из его рта, но человек так и не пришел в себя. "Жаль. Такой красивый", — подумала Калиста, нежно проведя ладонью по его щеке, а он вдруг резко открыл глаза и посмотрел прямо на неё! Всего мгновение, но этого хватило, чтобы Калиста запомнила его взгляд навсегда. Мужчина закашлялся, повернувшись набок. Воспользовавшись тем что он её сейчас не видит, Калиста нырнула в воду и отплыла подальше к тому укрытию за камнем. И правильно сделала, потому что со всех сторон вдруг выбежали люди в какой-то блестящей броне, подняв столько шума, что Калиста испугалась и поплыла скорее прочь. Вдруг заметят. Она прекрасно помнила рассказы матери о том, что люди едят крупных рыб, даже дельфинов с китами, может, они едят и русалок, кто их знает, на себе совсем не хотелось проверять.