Муха

Муха

Сначала Тимур работал в ЦУМе продавцом телевизоров. Нет, не так. Сначала было Слово, а потом Тимур работал в ЦУМе продавцом телевизоров. Всё отлично, но надо расти в карьерном смысле, не до пенсии же там валандаться. Он решил устроиться в какую-нибудь фирму менеджером. Для начала. Долго искал, колебался, и в итоге всё получилось: его взяли продавцом в крупную оптовую организацию.

Первый день на новой работе. Испытательный срок. Незнакомый коллектив. Волнение и некоторая напряжённость. Необходимо показать свою коммуникабельность, исполнительность, рвение, инициативу.

Вот здесь, например, рабочее место Тимура, его стол. А вот там – прямо напротив – стол его начальницы. Лицом к лицу.

И всё время барражирует такая наглая, знаете, надоедливая муха. То над ухом жужжит, то на нос сядет, то руку пощекочет. Или хочешь, скажем, позвонить по телефону, а она, зараза, первая до трубки долетает. А ты уже, стало быть, второй, после неё должен браться. Даже неприятно как-то.

Летает муха, летает, а Тимур возьми, да и лязгни зубами, знаете, как щенок какой-то. Это он так сделал, для хохмы. Совершенно спонтанно, не подумавши; для разрядки обстановки, должно быть. А может тут инстинкт какой сработал, зов предков, чёрт его знает. Этих татар поймёшь разве? Надо сказать, что сей акт доброй воли не прошёл незамеченным со стороны непосредственного руководства: девушка, само собой, раззявила рот и выпучила глазёнки. Не каждый день увидишь, как подчинённые, за здорово живёшь, словно голодные орангутанги, хапают ртом жирных зелёных мух прямо на лету.

Да Тимур и сам струхнул маленько, однако виду не подал. Сидит, как ни в чём не бывало. Дескать: да, ну словил я муху, ну и что такого? У меня, может, нехватка мух в организме. Я, если хотите знать, и червяка дохлого съесть могу без сахара.

И вот, насекомое шебуршится у охотника во рту, нёбо щекочет, без конца натыкается на тот, знаете, маленький отросток, что свисает с потолка в глубине глотки, и угомониться никак не желает. Перед Тимуром неожиданно остро встал вопрос, как решить судьбу животного: проглотить, или выплюнуть? Если съесть, то как: целиком, или предварительно разжевав? А если отпустить с миром, то какое впечатление произведёт такой гуманизм на окружающих? Вскоре, надо полагать, Тимур услышал голос. Чужой голос, который говорил ему из его же рта:

- Тимур, отпусти меня. Я тебе ещё пригожусь!

Он, конечно, смекнул, в чём тут дело и мысленно спросил:

- Как же ты мне пригодишься?

- Я выполню три любых твоих желания, - снова услышал он. – Стоит тебе только молвить: человече в тимпите, рыба-камбала в воде …

Зазвонил телефон, гринписовец машинально снял трубку и не успел сказать “алло”, как заключённая выпорхнула на волю. Начальница слабо ойкнула и спала с лица. Тимур сказал в микрофон:

- Да, да, положите, пожалуйста, ещё семь рулонов велюра. Да, машина под загрузкой. Спасибо!

Муха сделала круг почёта, бестолково ткнулась в монитор и заняла свою экологическую нишу на столе начальницы, завозюкав Тимуровыми слюнями договор с французским поставщиком. Завершив в районе мокрой печати какие-то свои манипуляции (знаете, они любят так усесться поудобнее, и потирать свои ладошки), муха грузно поднялась в воздух, заложила вираж и легла на курс зюйд-вест, в переносицу начальнице. Та быстро вышла из комы и, ещё не вполне освоившись с ноу-хау Тимура, по старинке с оттяжкой рубанула зверюгу товаро-транспортной накладной.

Вот корова, - подумал Тимур, - зря грех на душу взяла! Ему уже давно были нужны как раз три вещи: новые очки, туристский коврик и 18 миллиардов в стодолларовых купюрах.