Музыка для души

Музыка для души

Глава I. Брошенный ребёнок.

Есть люди, у которых очень толковая жизнь. Они всё делают вовремя: женятся вовремя, детей рожают вовремя, денег у них ровно столько сколько требуется, чтобы жить прилично и перед людьми не было стыдно, работа подходящая. Даже болезни и те оправданы в глазах окружающих. Не то чтобы они живут как-то очень хорошо или счастливо, вот только всё у них как надо и на своём месте. 

Когда Анна родилась, повсюду в районе жили именно такие благополучные семьи, и, несмотря на то, что её семья таким благополучием не отличалась, мать Ани была очень счастлива, от того факта, что у неё появилась красивая маленькая дочка. Она думала о том, что больше никогда не будет одна, Анна позаботиться о ней в старости, которая маячила на горизонте, приближаясь с быстротой электропоезда.

Мать была уверена в Анне, ведь та была такой хорошей девочкой, - бойкой и жизнерадостной. К тому же она совсем не замечала косых взглядов соседей по дому, и посторонних людей живущих в их микрорайоне. Какое ей до них дело, если всегда есть во что поиграть и как повеселиться, а идей для веселья у Анны полно: не каких-нибудь хулиганств, а наоборот хороших интересных игр. Энергия в ней била ключом, порой она была смелой до безрассудства. На коньках, на лыжах, на велосипеде каталась с бешеной скоростью. Анна словно бы родилась под счастливой звездой, - травмы и неудачи обходили её стороной. Здоровье у неё было прекрасное, кроме одного «но», которое отравляло ей все без исключения праздники, - у девочки была сильная аллергия на сладкое.

И всё же в остальном Анне везло. Когда ей было около пяти лет, у неё обнаружился музыкальный талант. Произошло это совершенно случайно. Они с матерью были в гостях у друзей, и кто-то из них ради шутки начал разучивать с девочкой простенькую мелодию на фортепьяно, которую она не только легко повторила, но и сразу же запомнила. За этой мелодией последовали другие более сложные, а затем матери пришлось отдать Анну в музыкальную школу. Её приняли сразу, без подготовки. Ещё бы, - абсолютный слух, идеальные пальцы для игры на фортепьяно, привлекательная внешность, - просто будущая звезда концертной залы.

Мать, поначалу настороженно относившаяся к увлечению, которое могло отнять у неё любовь дочери, вскоре убедилась в том, что опасения были напрасными, и стала невероятно ею гордиться. Теперь у неё появился отличный повод показать всем этим благополучным семьям, что живёт она не хуже их. Пусть нет мужа, зато какая прекрасная талантливая дочь.

К тому же Анна не мучила своей игрой не мать ни соседей. Она всё схватывала на лету, играла от души и с удовольствием, и никогда не стеснялась делать это при гостях. У неё не было ни малейшей боязни перед публичными выступлениями.

Анна была практически безоблачно счастлива в течение нескольких лет, до тех пор, пока не начала взрослеть.

Пожалуй, в жизни каждого из нас наступает такой момент, когда мы узнаём о наших родителях что-то такое, что бесконечно эмоционально отдаляет нас от них и порой безвозвратно.  Для Анны это стало трагедией ещё и потому, что кроме матери у неё практически никого не было. Если другие дети, разуверившись в том, что мама хорошая, бегут искать поддержку к отцу, бабушке или дедушке, братьям или сестрам, то для Анны такая возможность отсутствовала. С потерей доверия к матери с её детским миром и свойственным ему заблуждениям было покончено. Она оказалась лицом к лицу с одиночеством взрослой жизни, и для неё это произошло слишком рано и потому чересчур болезненно.

В один прекрасный день Анна узнала, что мать больна, и уже никогда не поправиться. Хуже того, будет умирать медленно и мучительно. Заболела уже давно, ещё до рождения Анны, а стало быть, знала, что придется перенести дочери, наблюдая последние месяцы её жизни. Но всё это было для Анны даже не самое страшное, - ужаснее всего было признание матери в  том, что Анна приёмная, а не родная дочь. Если бы только была возможность навсегда скрыть истину, умирающая лгала бы до конца.

В тот день Анна впервые по-настоящему внимательно посмотрела на себя в зеркало и поняла, что они с матерью совершенно не похожи. Конечно, ей и раньше приходилось слышать странные намеки по этому поводу от «добрых людей», но она пропускала их мимо ушей, потому что была слишком счастлива, чтобы воспринимать подобное всерьёз.

Она была благодарна матери, не могла быть не благодарна ей за те прекрасные годы детства, которые провела в блаженном неведении о своём происхождении, и потому самоотверженно ухаживала за ней. Но, в то же время, она не могла не понимать, что та именно на это и рассчитывала. Что это с самого начала был её отвратительный по своей безнравственности мерзкий план эксплуатации её Анны привязанности. Это осознание опустошило её.

Анна по-прежнему хорошо играла на фортепьяно, так как техника была наработана за годы тренировок, но из её игры ушло что-то важное. Теперь она понимала, почему на неё так косо смотрели все эти люди. Раньше она этого не замечала, теперь же ей казалось, что она помнит каждый взгляд, каждый намёк, звучащий в невзначай обронённой фразе.

Ещё какое-то время Анна, словно по инерции, была по-прежнему бодра и весела, но постепенно всё это куда-то уходило, растворялось в поглотившем её разочаровании. Она и сама не заметила, как стала язвительной, чёрствой. Её счастливая весёлость превратилась в наигранную браваду, а живость характера трансформировалась в вульгарно-вызывающий стиль поведения.