Музыка внутри

Музыка внутри

Саш­ка од­нажды слу­чай­но зас­та­ла Ви­тю Еси­на в му­зыкаль­ном клас­се. К это­му вре­мени в шко­ле уже поч­ти ни­кого не ос­та­лось, да­же де­жур­ных, толь­ко не­кото­рые учи­теля, и мож­но бы­ло спо­кой­но выб­рать­ся на лес­тни­цу, по­сидеть с аль­бо­мом, что­бы ник­то не пи­нал.

— До сви­дания, Са­ша, — про­ходя ми­мо, ска­зал фи­зик Ли­хов­ский со ста­ромод­ным ко­жаным пор­тфе­лем в ру­ках. — Шла бы ты до­мой.

Она мол­ча кив­ну­ла, про­водив взгля­дом его бо­тин­ки, и пе­ревер­ну­ла стра­ницу, что­бы те­перь ри­совать Ли­хов­ско­го, но от­влек­лась на зву­ки пи­ани­но со вто­рого эта­жа. Ме­лодия на­поми­нала Рах­ма­нино­ва, но Ви­тя иг­рал её по-сво­ему, быс­трее и силь­нее, с болью. Он, на­вер­ное, ду­мал, что его ник­то не ви­дит, по­тому что си­дел спи­ной к две­ри. А Саш­ка ви­дела — сто­яла там, сжи­мая паль­ца­ми аль­бом, и не мог­ла по­шеве­лить­ся.

Саш­ка до это­го лю­била Ви­тю толь­ко сов­сем чуть-чуть: его веч­но лох­ма­тые ру­сые во­лосы и грус­тный взгляд, буд­то слег­ка пь­яный, с по­воло­кой. А вдруг влю­билась так силь­но, что чуть не рас­пла­калась. Ей те­перь ка­залось, что в Ви­те кра­сиво всё: и всег­да серь­ёз­ные, без те­ни улыб­ки гу­бы, и су­тулая по­ход­ка, но боль­ше все­го — эта му­зыка внут­ри.

Те­перь она всег­да ос­та­валась си­деть на лес­тни­це у му­зыкаль­но­го клас­са, но Ви­тя боль­ше не иг­рал. Он учил­ся в 11 «А» и был от­лични­ком, а Саш­ка бы­ла из от­ста­ющих «вэ­шек» и по­нима­ла толь­ко ма­тема­тику и рус­ский, где не нуж­но бы­ло чи­тать учеб­ник. По прав­де, Саш­ка уме­ла толь­ко ри­совать, а Рах­ма­нино­ва зна­ла, по­тому что до­ма бы­ли его ста­рые плас­тинки. Ещё бы­ли «Бит­лы» и Вы­соц­кий, и всё это вмес­те с про­иг­ры­вате­лем за­нима­ло кро­шеч­ную Саш­ки­ну ком­на­ту, так что ког­да до­мой при­ходи­ли чьи-то гос­ти, она за­сыпа­ла под эти плас­тинки. Пе­рес­лу­шав все­го Рах­ма­нино­ва, она по­няла, что Ви­тя иг­рал ме­лодию, по­хожую на «Эле­гию».

Ви­тя так и не уз­нал, что Саш­ка тог­да его под­слу­шива­ла. Он, как и ос­таль­ные, хо­дил ми­мо неё на лес­тни­це и од­нажды да­же не за­метил, что смах­нул но­гой руч­ку, не под­нял, не обер­нулся, ему до Саш­ки не бы­ло ни­како­го де­ла, и ей от это­го как-то тя­жело ды­шалось. Она те­перь по­няла и про грус­тные гла­за, и про гу­бы, и по­чему Ви­тя да­же сре­ди лю­дей всег­да выг­ля­дел оди­ноким — бо­лела у не­го внут­ри эта му­зыка, толь­ко её ник­то не слы­шал. Саш­ке она те­перь лез­ла в го­лову по но­чам, и спать спо­кой­но не по­луча­лось. Рань­ше она ри­сова­ла всех, кро­ме Ви­ти, а сей­час все у неё вы­ходи­ли по­хожи­ми на не­го.

Ри­сун­ки он уви­дел из-за то­го, что во­дил­ся с ком­па­ни­ей Ди­мы Ли­моно­ва, ко­торо­го все на­зыва­ли прос­то Ли­моном. Ли­мон был из тех, кто за­дирал сла­бых, Саш­ке он ка­зал­ся опас­ным, и она ста­ралась не по­падать­ся ему на гла­за, а ес­ли лез к ней — мол­ча тер­пе­ла.

— Эй, Клю­ева!

Она си­дела на ши­не в школь­ном дво­ре, сгор­бившись над аль­бо­мом, и не за­мети­ла, как он по­дошёл. Не за­мети­ла, что в ком­па­нии за его спи­ной был и Ви­тя. Ли­мон выр­вал аль­бом у неё из рук, и приш­лось со­бирать с тра­вы рас­сы­пав­ши­еся руч­ки и фло­мас­те­ры. На ри­сун­ки он ре­аги­ровал стран­но, они его по­чему-то сме­шили, хо­тя Саш­ка ни­чего смеш­но­го не ри­сова­ла. Она вып­ря­милась, наб­лю­дая за ним, но он вдруг ска­зал:

— Еся, смот­ри-ка, и ты тут есть.

И толь­ко ког­да он швыр­нул аль­бом че­рез чьё-то пле­чо, Саш­ка уви­дела лох­ма­тую Ви­тину ма­куш­ку. В дру­гой раз она и не по­дума­ла бы так де­лать, но сей­час, вос­поль­зо­вав­шись тем, что все от неё от­верну­лись, ус­пе­ла уй­ти за за­бор, где сош­ла с тро­ту­ара на тра­ву и как-то не­ук­лю­же скры­лась за цве­тущим бе­лым кус­том. От мыс­ли, что Ви­тя уви­дит свои пор­тре­ты в та­кой ду­рац­кой си­ту­ации, ей сде­лалось неп­ри­ят­но, но он ни­чуть не из­ме­нил­ся в ли­це, толь­ко ти­хо ска­зал что-то, рас­сме­шив свою ком­па­нию, и, смяв аль­бом на­попо­лам, за­пих­нул его за по­яс сза­ди.

Саш­ке приш­лось спол­зти на тра­ву, при­жав­шись спи­ной к за­бору, ког­да, рас­про­щав­шись, ком­па­ния по­тяну­лась в раз­ные сто­роны, и Ли­мон с кем-то ещё по­шёл пря­мо на неё. Так и си­дела, по­ка он не скрыл­ся из ви­ду.

— Что ты де­ла­ешь, Клю­ева?

Саш­ка стук­ну­лась го­ловой о за­бор, ког­да ус­лы­шала Ви­тин го­лос. Он сто­ял на тро­ту­аре, втис­нув ла­дони в кар­ма­ны брюк и смот­рел на неё сквозь вет­ки. Под­ня­лась она не­удач­но, по­тому что за­цепи­лась сум­кой за куст, и выш­ла вся в мел­ких бе­лых ле­пес­тках. Не­под­го­тов­ленная к то­му, что­бы вот так рез­ко встре­тить­ся с пря­мым пыт­ли­вым взгля­дом, Саш­ка глу­по про­бор­мо­тала, что, мол, си­жу тут. А даль­ше был по­рыв — она про­тяну­ла ру­ку и поз­до­рова­лась:

— Здравс­твуй, Ви­тя.

И по­том ещё до­бави­ла за­чем-то, как буд­то ему бы­ло не всё рав­но:

— Ме­ня зо­вут Са­ша.

Ру­ка про­висе­ла в воз­ду­хе нес­коль­ко се­кунд, а по­том он пих­нул в неё по­мятый аль­бом.

— По­чему ты ме­ня так ри­су­ешь? — спро­сил. 

Саш­ка сжа­ла аль­бом и опус­ти­ла ру­ку, взгляд то­же опус­ти­ла, а Ви­тя всё про­дол­жал на неё смот­реть так, что сво­дило гор­ло. Вот бы ей сей­час толь­ко не рас­пла­кать­ся. 

— Так я те­бя ви­жу. Та­ким, ка­кой ты есть. 

— Ты не зна­ешь ме­ня. 

Саш­ке хо­телось ска­зать, что она зна­ет про му­зыку, но она по­бо­ялась сде­лать ему боль­но. По­пыта­лась уй­ти, но Ви­тя прег­ра­дил ей до­рогу, и те­перь по­лучи­лось, что они сто­яли дос­та­точ­но близ­ко друг у дру­гу. У Саш­ки зак­ру­жилась го­лова, а в мыс­лях толь­ко и бы­ло что: люб­лю те­бя, люб­лю, люб­лю, люб­лю... 

— Иног­да дос­та­точ­но пос­мотреть в гла­за, — кое-как вы­гово­рила она и пред­при­няла по­пыт­ку обой­ти его, но он сно­ва пов­то­рил ма­нёвр, ока­зав­шись бли­же ещё на один шаг. 

— Что не так с мо­ими гла­зами? 

— Они грус­тные. Мож­но я прой­ду?