Мы одна кровь

Мы одна кровь

Элайджа отпил еще виски из почти опустевшего стакана. Часы пробили четверть второго ночи. Поленья в камине почти догорели, давая все меньше тепла и света. Он тяжело вздохнул. Снова. Снова ночь, а ее нет. Сколько раз нужно попросить эту безбашенную, чтобы она приходила домой ночевать? Сколько раз нужно угрожать, чтобы эта идиотка не подставлялась, хотя бы когда на все их семейство ведется охота. Сколько раз нужно впечатать ее в стену, проткнуть ножкой стола (она уже насквозь пропиталась кровью)? Почему именно он? Почему его братья, как все более менее адекватные вампиры, свалили из города, а эта блин... Не может она! Платья ей нужны и магазины, могла бы уже перестать так беспокоиться о моде, уж за столько то лет... Но нет, ей не надоело! И закаты в Новом Орлеане ей больше нравятся. 

Ох, Николина! Новый Орлеан воистину твой город. Такой же двуличный. Охотники обыскивают его уже несколько недель, надо бежать пока не поздно, но нет, она беспечно шляется по барам и сомнительным клубам, трахаясь там с кем попало и иссушая все больше людей. Все больше трупов в задворках этого города. Когда же успокоится эта безумная, когда осушит последнего?

Дверь тихо скрипнула. Элайджа подорвался, распахнув ее полностью. Светловолосая, не удержавшись, грохнулась, растянувшись посреди дверного прохода. Донельзя опьяненная несчетным количеством алкоголя и крови, она потеряла контроль над свои телом. 
-Бооооольно... - Элайджа невольно скрипнул зубами, услышав сдавленный стон из густого ворса ковра ручной работы.
-Вставай, пьянь! - он резко поднял ее за шиворот, от чего легкая куртка с треском надорвалась, а у виновницы ночного спектакля совсем помутнело в глазах. 
-Сколько раз я говорил не выходить из дома? - спросил он, хорошо так тряхнув сестру, от чего она еле сдержала рвотный позыв.
-Мноооого... - проканючила она. Перспектива просто уснуть на мягком, пушистом ковре (пусть с улицы и поддувало прямо под платье) казалось куда более привлекательной, чем терпеть этот жестокий допрос. 
-Где ты была? - Элайджа еще раз тряхнул ее и, не увидев особого результата, швырнул в сторону гостиной. Она пролетела метров десять, снеся по дороге пару старинных ваз, и упала на паркет у камина. Элайджа направился в ее сторону, отчетливо слыша как хрустнула пара костей при жестком приземлении. 
-Наверное, это больно. - прокомментировал он с каким-то злорадством. Это приземление отчасти отрезвило вампиршу. Она вскочила на ноги и, стерла кровь, одновременно поправляя платье, которое больше открывало, чем закрывало великолепное тело. В голове все еще шумело, но она бросилась на брата, пытаясь врезать ему. Он поймал ее, «нежно» схватив за шею.
-Ну, что, Николина? Нравится? - сжал он посильнее, полностью лишая ее кислорода. 

И почему эта глупая девчонка так его волнует? Единственная сестра? Элайджа всегда ценил семью, пожалуй, больше их всех. И всегда его сердце сжималось от ужаса, когда она падала ничком во время драки с очередными врагами. И снова сжималось, но от чего, когда она уходила в вип комнату с симпатичным парнем... Он отогнал лишние мысли. Сейчас нужно просто навалять ей, сделать также больно, как ему эта идиотка. Он искал ее по всем чертовым барам этого чертого Орлеана. Ее чертового Орлеана. Потом ждал. Долго ждал, обдумывая, что сломать ей на этот раз. 

-Эл.. Элай... Джа... - хрипела Николина, пытаясь отцепить его руку от своей тонкой шеи. Его пятерня уже конкретно отпечаталась там, зеленовато-карие глаза стали красными, от полопавшихся внутри капилляров. Он откинул ее, ударив спиной об стену. На светлых обоях в мелкий цветочек остался кровавый след. Вампирша сползла по стене, судорожно хватая воздух.
-Ты мне не указ. - хрипло произнесла она, упрямо поднимая на него взгляд. 
-Я старше. И ты знаешь, что тут опасно. - чуть успокоившись, прошептал первородный.
-Ты мне никто. Вали отсюда, зачем остался? - с ненавистью выплюнула она, утирая с губ кровь. Элайджа не нашелся, что ответить. Никогда прежде они не говорили об этом. 

Почему он всегда остается рядом с этой сумасбродкой? Даже, когда все остальные братья отворачиваются от нее. Даже, когда она творит сущий бред. Когда гибли цивилизации. Даже когда из-за нее гибли. Он никогда не оставлял ее одну, а она никогда не спрашивала почему он рядом. И тут вдруг это. И действительно, почему? Он молча закинул ее на плечо, поправив платье. И снова. Снова он проиграл. 

Он поднялся на второй этаж особняка, и посадил ее в ванную, включив холодный душ. Николина недовольно что-то пробормотала, окончательно трезвея. Темно-красная вода сменилась прозрачной. Элайджа кинул душ в ванную и, не оглядываясь вышел. 

Николина накинула халат на голое тело. Обрывки ткани, когда-то бывшие платьем, оставила на полу валяться. Тело быстро восстановилось, все синяки и ссадины затянулись, кожа снова стала светлая и гладкая, как тончайший шелк. Кости срослись, еще немного побаливая, но это уже мелочи. Взгляд теплых глаз прояснился. 
-Кровушка, кровь... Где же ты? - мечтательно пропела вампирша, спустившись вниз. 
-Закончилась. - угрюмо произнес первородный.
-О, Элайджа, ты не пошел таки спать? Мне нужна кровь после того, что ты устроил. - оповестила светловолосая, обшаривая холодильник.
-Нет крови. - повторил он.
-Ну, тогда может взять твоей? - неожиданно перенесшись в гостиную, прошептала она, выдыхая эти слова ему в шею. Элайджа замер. Внутри него все оборвалось на мгновение, а потом сердце в пару раз ускорило свой ритм. 
-Николина. - выдохнул он.
-Да я пошутила. - отстранилась она, упрямо делая вид, будто не слышит его сердца. 
-Пойду просто убью кого-нибудь. - улыбнулась она, потянувшись.
-Нет. Возьми! - не успев осознать, что сказал, ухватил он ее за руку. Усадил на подлокотник кресла. Только не сейчас, когда она только пришла. Когда он только успокоился. Не снов на улицы этого чертового города, где ходят охотники. Этого он просто не мог ей позволить.