Мы с тобой одною крови

Мы с тобой одною крови

Мягкие объятия кресла ласкали плечи, обнимали руки, расслабляя донельзя зажатые мышцы. Упрямо делая вид, что сплю, я замирал, чувствуя, как она наклоняется ко мне. Ее теплые губы нашли мои губы, аромат сирени расщекотал нос, подействовав лучше любого афродизиака. Ее рука еле ощутимо обхватила меня за шею, так что мелкая дрожь пробежалась от затылка до кончиков пальцев на ногах. Самая извращенная из известных мне пыток. Ее губы, едва касаясь моих, творили невообразимое, волосы пронзали лицо вспышками электрических разрядов, дыхание обжигало уши. Сил моих дальше терпеть эту «святую инквизицию» не было. Я решительно был настроен немедленно обездвижить «ведьму»: обхватив руками за талию, посадить на колени, ладонями проникнуть под прохладный шелк блузки и…

Распахнувшаяся дверь впустила ядреную смесь растворимого кофе, пороха и турецких сигар.

— Убью. — коротко резюмировал я.
— Можно, я сначала помоюсь?

Я открыл глаза. Рой, занявший пост начальника охраны президента после ухода с него Кристиана, раздраженно отряхивал плечи пиджака, словно это могло избавить его от навязчивой какофонии ароматов.

— Безнадежно.

Рой замер, посмотрел на меня и обреченно вздохнул, соглашаясь.

— Этьен, я не понимаю, как можно это курить? Оно же не смывается ничем! — Рой подошел к окну и распахнул его настежь.

Морозный декабрьский воздух ворвался в комнату, немного спасая ситуацию и прогоняя остатки сна.

— Ты видел его? — спросил я, зная, что Рой прекрасно поймет меня.

— Да. Президент утащил его с собой. Говорит, что не может отказать себе в удовольствии еще раз посмотреть, как он будет иметь турков.
— Извращенец! — засмеялся я, вспомнив, как после крайней встречи в Стамбуле хозяева, сажая нас в самолет, откровенно читали молитву во славу Аллаха, что избавил их наконец от выедания мозгов. «Насрать, главное — результат.» — сказал тогда мой закадычный друг.

И сейчас мне было искренне жаль этих ребят, снова попавших в мышеловку по имени Кристиан Рокье. Впрочем, вспоминая наши студенческие годы, я признавал, что уже тогда выносить мозг он умел ювелирно. Посмотрев в окно на гудящий вечерний Сан-Франциско, я улыбнулся, вспомнив встречу более чем десятилетней давности, которая вернула нас в жизнь друг друга.
И вот мы снова здесь — краткосрочный визит президента Франции в США для участия в трехсторонних переговорах по вопросу вялотекущего турецко-курдского конфликта. Я представлял на этой встрече Интерпол как рефери в разборе прикрываемых конфликтом преступлений, Кристиан раскручивал турков на тему их истинных целей во всей этой заварушке. Пара невинных реплик, на первый взгляд незамысловатый вопрос, тонко завуалированная провокационная фраза и, как говорит наш новый русский знакомый дядя Рома: «Ваня, я ваша навеки!». Я бы с удовольствием еще раз посмотрел на открытые рты коллег с Востока, когда до них дойдет степень их «грехопадения», но лицезреть этот спектакль одного актера могли только президенты — наш и американцев. Слишком уж «интимной» была встреча.

— И когда закончится эта «групповуха»? — поинтересовался я у наполовину высунувшегося из окна Роя.

Раздавшийся в коридоре шум шагов и голоса ответили мне вместо безуспешно пытавшегося изгнать из себя дух Стамбула начальника охраны.

— Быстро «кончили» ребята. — не оборачиваясь, пробубнил Рой, за шумом улицы не услышав уже отворившуюся дверь.

С трудом сдерживая смех, я наблюдал, как карающая десница настигает земляка.

— Я чертовски привлекателен, вы чертовски привлекательны, чего зря время терять!

Пока Кристиан ловил чуть не вывалившегося из окна Роя, я растирал по щекам слезы, признавая, что усилиями того же дяди Ромы и Саши русский юмор научил нас емко и точно характеризовать любую ситуацию.

— Что теперь? — мужественно отказавшись от протянутого другом платка, я сквозь туман еще влажных глаз посмотрел на него. — Кофе, девочки, потанцуем?
— Да, огласите весь список, пожалуйста! — связавшийся на свою голову с нами Рой тоже уже начал цитировать «русскую классику».
— В данный момент, — Кристиан невозмутимо присел на подлокотник второго кресла, ослабляя галстук, — президенты зализывают туркам раны в ресторане отеля. Нас благословили отдыхать.
— Обожаю свое начальство. — я уверенно поставил пистолет на предохранитель. На сегодня «наигрался».
— Тогда я проверю ребят и отскребываться. — Рой отлип от подоконника и направился к двери, замерев напротив Кристиана, повернулся к нему. — Слушай, чем эту гадость перебить можно?

Когда тот сочувственно протянул визитку кальянной отеля, я ощутил очередной накатывающий «приступ».

 — Как… — отчаянно пытаясь остановить «хрюканье», накрывшее меня, едва за обреченным Роем закрылась дверь, я все же взял протянутый Кристианом платок, — насчет… прогуляться…
— Почему нет? — посмотрев на часы, кивнул друг. — Ложиться в такое время я не привык, да и спать в одиночестве не люблю.
— Кстати, — я уже почти успокоился, — где Джоанна? Она же обычно везде с тобой?
— Она поехала навестить родителей. Мы здесь всего на пару дней, а она их несколько лет не видела, все не складывалось приехать. А Кати так и не привыкла к этой официальщине?
— Как и я, — кивнул я в ответ, — но для меня это работа, а она, слава богу, вольная птица. Тоже к родителям поехала.
— Значит, сегодня мы с тобой два холостяка. — подмигнул друг, поднимаясь с кресла. — Как насчет скинуть эту броню, — кивнул Кристиан на пиджак, — переодеться и прогуляться по вечернему Сан-Франциско. Брайан рассказывал про шикарный бар в Ноб-Хилл, отсюда на канатном трамвае минут пятнадцать.
— Сделал дело — гуляй смело! — согласился я.