На деревню к бабушке

На деревню к бабушке

После очередного, не то пятого, не то шестого за день холодного душа Арина застелила тахту свежей простынкой, кинула в изголовье подушку и принялась медленно, вдумчиво втирать в плечи ухаживающий крем. Новинка сезона, топ продаж, волшебный эффект и прочие громкие эпитеты, а еще алоэ, лимон и мята… Надо отдать должное, средство стоило своих денег и теперь таяло на теле, даря ощущение долгожданной прохлады.

Роптать на погоду было странно и непривычно. Лето, конец июня, длинные дни и яркое солнце, щедро льющее на землю свое тепло – естественный порядок вещей. И как же он красив! Шумят птицами длиннокосые березовые рощи, земляника красная на просеке — бери да ешь горстями! Цветущий луг стрекочет кузнечиками, а за ним, вниз по косогору, под высоким берегом струится полноводная Пася… Эх, как нырнешь туда с разбегу, с обрыва, погрузишься в прозрачно-коричневую воду, распугивая рыбу, вынырнешь с довольным воплем… 

Но это в Пырчицах, деревеньке вдали от крупных шоссе, а в областном центре свои реалии. И в них, увы, не только ежедневные поездки по городу становятся филиалом ада, но и съемная квартирка в тихом окраинном микрорайоне. За нее так вообще до слез обидно!  Девятиэтажки, щедро понатыканные архитекторами, перекрывают путь ветрам любых направлений, из-за чего легкий белоснежный тюль на открытых настежь окнах оставался недвижим, а натужно работающий вентилятор скоро отправится к своим китайским праотцам. Спасительной зелени катастрофически не хватает. Что такое полосы газона да тонкие молодые деревца против тысяч кубов бетона и квадратов плитки? Они уже к полудню накаляются печкой — вон, оброненный недавно по криворукости десяток яиц за пару минут превратился в полноценный омлет, — и остывают лишь к рассвету. Ночи сейчас, во-первых, короткие, а во-вторых, плюс двадцать семь. Не тридцать пять, как днем, но так же муторно и душно. Еще и сухая официальная рассылка МЧС «участились тепловые удары, настоятельно советуем сидеть дома и не высовываться…» по пять раз на дню приходит, телефон разряжает…

Девушка поправила провод зарядки в разболтанном гнезде, осторожно устроила смартфон на краю стола, а затем вздохнула и упала на кровать морской звездой. Ну, раз настоятельно советуют, то осталось, как говорится, ночь продержаться да день пережить: завтра она едет на деревню к бабушке!

Арина с невнятным стоном села на край кровати и сжала виски ладонями. Спалось сегодня особенно тягостно: на духоту застоявшегося воздуха наложились дурные сновидения, в которых светлая картинка оставляла отвратительно тревожные предчувствия. Поле, небо, она сама в белом платье, но сзади не то грозовая туча, не то еще какая напасть до самого горизонта…  Собственно утро свежести не принесло: за окном занимался очередной жаркий день. Девушка с нажимом провела ладонью по лицу и нехотя поплелась в ванную.

Холодная вода помогла: освежила и кстати напомнила об отдыхе на Пасе. Беззаботно насвистывая, девушка вернулась в комнату. Выругалась, заметив валяющийся на полу провод зарядного и ткнула кнопку включения: проверить, не успел ли смартфон сдохнуть еще ночью.

Тот был еще жив, и внезапно выяснилось, что  Арина умудрилась напрочь проспать оба будильника, пару часов сверх того, и теперь имела все шансы не успеть на рейсовый автобус, неспешно ползущий по сельским дорогам до Пырчиц раз в два дня.

На ступеньках подъезда девушка на мгновение остановилась и, прикинув шансы, направилась не на остановку транспорта, а мимо забора стройки, гаражей и по нахоженной дорожке «к цивилизации».

Арина быстро шагала по утоптанной тропе, придерживая спортивную сумку на плече, и время от времени вытирала о тонкие джинсы вспотевшие ладони. Город, буквально только что давивший на плечи высотками и касавшийся крышами облаков, теперь остался в стороне и казался ничтожно маленьким, едва приподнявшимся над землей на фоне глубокого, необъятного, всепоглощающего неба. Упорно ползущее в зенит солнце жарило как проклятое, припекало открытые плечи и темные распущенные волосы, слепило глаза. Горячий воздух, насыщенный ароматами, густой, словно кисель, неподвижно висел над травами и нехотя заползал в легкие. Не удивительно, что на заросшем пыреем да колючками пустыре не показывались ни собачники, ни отдыхающие на каникулах дети.

Когда бо́льшая часть пути осталась позади, а на длинном доме впереди уже можно было даже вывески магазинчиков различить, Арина не выдержала, на ходу полезла в сумку. Сразившись с заедающей молнией, вытащила бутылку воды и сделала шаг в сторону: спокойно попить и разминуться с женщиной в длинном светлом платье, идущей навстречу неторопливо и плавно. Она словно плыла над иссохшей дорожкой, не пачкая пылью кружевной подол, и небрежно срезала верхушки трав острым серпом. В корзинке на сгибе локтя виднелись широкие листья и сизо-лиловые шарики лопуха, желтые кисти донника, белые венчики ромашек, пушистые головки одуванчиков и много ярко-синих, как небо над головой, васильков.  

«И где она столько нашла?» — вяло удивилась про себя Арина, прикладываясь к бутылке. Полевые васильки она только у бабули в деревне и встречала.

Сделав пару глотков не успевшей еще нагреться воды, девушка прошла несколько метров, и только затем осознала, что среди жаркого марева и неуверенного стрёкота кузнечиков она совсем одна. Пустырь, просматривавшийся из конца в конец, был совершенно безлюден.

Прилетевший издалека резкий продолжительный звук автомобильного клаксона напомнил, что автобус ждать не будет, и Арина с новыми силами припустила на рейс.

***

Из-за ряда комфортабельных туристических и междугородних автобусов, поданных к  платформе автовокзала, выруливал, чихая двигателем, пригородный пазик, увозя в себе полдюжины пассажиров. Взмокшая Арина, в последний момент вскочившая внутрь, в изнеможении плюхнулась на клеенчатое сидение. Теперь бы вытерпеть целых три часа в этом старом ведре без кондиционера…

Автобус свернул на широкий проспект и покатил, набирая скорость, на выезд из города. Из приоткрытой и намертво заклинившей форточки в лицо ударил ручеек горячего воздуха, принесший запах раскаленного асфальта и выхлопных газов. Девушка обреченно вздохнула, прикрыла глаза и попыталась поудобнее устроиться на мерзком, липнущем к обнаженной коже дерматине.