На краю

На краю

1. Intro

- Я читал, в древние времена были подземные монорельсовые поезда - такой вид транспорта. Некоторые из них ходили по кругу...

Лакан сделал паузу, приглашая присутствующих оценить аналогию.

Но никто его не поддержал и он снова занялся коктейлем.

- Послушай, - Сатин обратилась к скучающему Воробьёву, - кто придумал эту идиотскую традицию, собирать команду перед стартом? Тебе известно имя этого несчастного?

- Почему несчастного? - Воробьёв рассеяно смахнул последнее сообщение из родной коммуны: все то же самое ("опять в консервную банку, Воробьёв",

"Наслаждайся видами с обзорников, Воробьев",

"Воробьёв, ты главное на стены не лезь"). В общем, они начинали скучать заранее.

- Ну как же, - Сатин продвинулись чуть ближе, - я бы сейчас побегала по гипершопам, или полетала бы в тропе...

- А вместо этого торчишь здесь вместе с нами, да? - встрял Лакан, - Боже, Сатин, ты умудрилась оскорбить всех...и я...кажется...сейчас...заплачу...

Он скорчил такую гримасу, что усмехнулся даже капитан Э. Капитан махнул рукой - мол, твори в том же духе и вновь вернулся к беседе с навом Гахади.

- Однако ж, - Воробьёв щелчком в воздухе выключил коммуникатор, - почему несчастный? Ты так и не ответила.

Сатин вздохнула.

- Потому что он вынужден быть безымянным, Воби. Иначе бы я нашла его и порвала на кусочки.

И плотоядно прищелкнула языком.

В коммуну Воробьёв возвращался далеко за полночь. Ярко светили звезды, прогулочный шаг, ветер в деревьях. Он снова испытал это ноющее чувство сладкой утраты: его не будет три с лишним года. Всё окажется другим, когда он вернётся сюда и ... останется тем же самым, прежним.

На окраине его встретил Давид и протянул набитую трубку. Показал уголек в щипцах.

- Традиция, - произнёс Воробьёв.

- Традиция, - согласился Давид.

Они стояли и дымили, а потом увидели, как вспыхнул радиант в южной части неба и поток нереид на короткое время окрасил все в пугающий молочный цвет.

- Хороший знак, - промолвил Давид, - это значит, что все хорошо сложится. Полет нормальный будет.

- У тебя везде хорошие знаки, - заметил Воробьёв, - куда ни плюнь - одни хорошие знаки. А где тогда плохие?

- Это не ко мне, - Давид выколотил трубку о каблук, - это например к Борресу или аль-Хамади. Уж поверь, если тебе нужна жуткая причина твоего невозвращения, они ее озвучат.

- Это да, - Воробьёв выпустил изо рта почти невидимый клуб дыма, - они профи по части паники на пустом месте... ты-то сам будешь здесь, когда я вернусь?

- Ну, - Давид ненадолго задумался, - если Марта не перетянет меня в город, то наверное буду. Она давно мечтает о квартире с садом на верхнем этаже. Хотя это бред, конечно. Мы живём, фактически, в лесу. Но здесь, видите ли, нет обзора.

Воробьёв тихо рассмеялся.

- Что? Ты просто ещё не вкусил всей прелести долгой совместной жизни, Воби. Очень долгой и очень совместной...

- Ну, у меня от неё есть противоядие, Давид.

- Какое?

- Полёты, - коротко ответил Воробьёв и принялся очищать трубку от пепла...

2. Старт.

"Случайных случайностей не бывает. Бывает только иллюзия случайности."

"V" значит Вендетта.

Последний перевозчик покинул борт "Ламеха Малки" в 3.15 по Гринвичу. Пассажиры ехали в транспортных капсулах к городским уровням, а у Воробьёва просто рябило в глазах от красного потока неисправностей. При таких размерах судна - 300 километров по дуге, 15 в поперечном сечении - дело вполне привычное, но все равно нервишки пошаливали... До тех пор пока система не выведет в отдельный поток сообщение с пометкой "критическая неисправность", можно было не волноваться. И все же Воробьёв нервничал. Впрочем, как всегда.

- Очистка светового часа, - спокойно произнёс Капитан Э. Это означало, что всем судам и суденышкам, катеркам и малотонажным космолетам нужно было уносить свои двигатели и команду впридачу за пределы часосветовой сферы, иначе - жди беды.

- Они не торопятся, я вижу, - влезла в эфир Сатин, - 152-й в десяти миллионах от барьера. Мне их почесать?

- Ну почеши, - Э закинул шоколадный шарик в рот и принялся размеренно жевать, - только без перегибов, пожалста.

- Лаадно, - разочарованно протянула Сатин и отключилась.

- Откуда в ней такая кровожадность? - спросил Воробьёв. - ей обязательно нужно кого-нибудь порвать на куски...

- Она же офицер безопасности, - ответил Э, - держит себя в тонусе. Так что норм все. Вон, видишь, 152-й дал деру. Её кровожадность нам на руку… И хватит делать вид, что для тебя это внове...

В красном потоке промелькнуло что-то тускло оранжевое и тут же, повинуясь команде нейроинтерфейса, развернулось на экране.

"Ошибка представления данных".

Воробьёв почувствовал себя неуютно. "Какие именно данные?", - подумал он. В ответ система метафорически развела руками. "Данные не обнаружены".

Вездесущий капитан Э прогудел:

- Ложное срабатывание. Один процесс за другой приняла. А может Эмерис просто мозги тебе прочищает, как считаешь?

Воробьёв позвал вслух:

- Эмерис.

- Да, дорогой, - ответил нежный женский голос, - что ты хочешь?

- Ты решила извилины мне в бантики завязать, Эмерис?

- Нет, не смотря на то, что ты не остался на месяц после прошлого облета, а ведь обещал. Ты вообще собираешься мне предложение делать?

Капитан Э захохотал.

- Эмерис, ты слишком большая, размером с корабль...

- К этому мужлану из патрульной службы, в честь которого назван корабль, я не имею никакого отношения, Воби.

- Ладно, согласен, хотя речь не о том. Что там с ошибкой представления данных?

- Узел 111-17: эффект сверхзапитки. Я сверилась со справочником и увидела, что это даже на ошибку не тянет. Поэтому убрала из потока. А отчёт о действиях оставила, согласно протоколу.