На пороге сновидений

Ловцы сновидений

Инструкторы, пытаясь втянуть подопечных в процесс, готовили байдарки. Толик завис около одной, где копошился вертлявый мальчишка, и мысленно спорил с отцом, который организовал сыну приключение для «формирования воли». Утлая лодчонка, громоздкий рюкзак, многочасовая гребля, макароны и каша на стоянках, по мнению родителя, могли соперничать с уютным диваном и компьютером.

— Длинный, чего застыл? — окликнул Толика инструктор, загорелый парень с тёмными усиками, — давай сюда шпангоут!

— Это? — спросил Толя, протягивая алюминиевую штуковину, которую долгое время крутил в руках.

— Вот варёная макаронина! — выругался инструктор, — понаберут детей в армию!

Толя огляделся. Нет, никто не смеётся, наверное, не заметили. Вертлявый пацан в очках слышал, но вёл себя так, будто судьбы мира зависят то того, куда воткнуть очередную железку и как натянуть байдарочную шкуру.

День разгорался. Несмотря на ранний час, солнце забралось высоко и обещало устроить туристам настоящее пекло. Сосны, торчащие золотыми колоннами из усыпанной старыми иголками почвы, разлиновали тенями берег. Река поблёскивала, маня прохладной водой. Девчонки-близняшки у соседней байдарки смеялись остротам бородатого руководителя, которого все называли кэпом.

— Эй! Как тебя? — Смуглый бросил шишкой в размечтавшегося мальчугана.

— Толя.

— Давай сюда, Толян. Спускайте на воду, — скомандовал и перебежал к девчонкам. — Спасибо, кэп, дальше мы сами!

Близняшки снова захихикали. Толя схватил нос байдарки, повинуясь жесту очкарика.

— Иннокентий, — представился тот и заявил: — сядешь вперёд, матросом.

— Ты что, крутой? — формально возмутился Толик, — оценивая тщедушную фигуру самозваного капитана.

— Плавали.

Ну, плавали, так плавали – подумалось. Не всё ли равно! Знай он тогда, что на уме у этого ненормально, разве сел бы с ним в одну лодку!

Десяток судёнышек петляли от берега к берегу. Неопытные водники покрикивали друг на друга, приноравливаясь. Наконец, байдарки выстроились в линию, пошли вниз по течению, сопровождаемые мерными всплесками вёсел. Кэп, обходя подопечных на лёгкой одиночке, предупреждал:

— Впереди остров, уходим по широкой протоке! По широкой! Слышали?

Толя кивнул — слышали, мол, хотя ему-то что, правил очкарик.

Их обгоняли то одни, то другие. Очкастый грёб еле-еле, только вёсла в воду макал или подтабанивал, выравнивая курс. Толик упирался, как мог — ну нельзя так позориться, вон уже и тройка с девицей-инструкторшей обошла! Вскоре надоело корячиться, обернулся и зло прошипел:

— Чего плетёмся, Кеша?

Тот помолчал, щурясь в небо, и опередил гневную фразу:

— Не рви, последними поплывём. И не зови меня попугайской кличкой: Иннокентий или капитан.

— Какого мы о себе мнения! — пришла на ум любимая папина фраза.

Толик положил весло перед собой. А собственно, чего торопиться? Впереди замаячил лесистый островок, река атласной лентой легла вправо, а левее едва просматривалась узкая полоса воды, заросшая камышом. Подумалось: и так ясно, куда надо идти, за кого их тут вообще держат? Однако нос байдарки сдвинулся от центра и смотрел в траву. Иннокентий поднажал.

— Ты что? — возмутился Толик, хватая весло, — сядем сейчас! Давай туда!

Он махнул в сторону звенящего справа от острова заливистого девчачьего смеха и принялся грести, стараясь выправить байдарку.

— Нам туда не надо, — сдавленно проговорил очкарик.

Усилия матроса ни к чему не привели. Вскоре байдарка зашуршала боками по стеблям рогоза. Толик схватился было за них, чтобы остановить движение, но лишь поранил ладонь. Кеша, гад такой, грёб, как заведённый, периодически стряхивая с весла ошмётки водорослей.

— Здесь короче? — предположил Толя.

— Впереди порог. Покатаемся!

Послышался шум бурно текущей воды. Сердце у Толи заколотилось, как ускоренный метроном. Порог? Звуки ничего хорошего не предвещали.

— Не висни, греби изо всех сил, — командовал Иннокентий, — скорость нужна, а то кильнёмся!

— Киль… чего? — пробормотал Толя и подналёг.

Трава неожиданно отступила, точно прыгнув в стороны, русло стало шире. Справа нависал обрывистый берег, где-то наверху щекотали небо корабельные сосны. Поток ускорился, в лицо повеяло прохладой, впереди подвывал, клокотал и причмокивал шаловливый водяной. Байдарку несло между торчащими над поверхностью валунами в пенных паричках. Казалось, там, буквально в четырёх метрах, кончалась река и начинался воздух. Вот-вот они взлетят и будут планировать над землёй, травой, кустами и даже деревьями.

У-у-ух! На один только миг Толя завис над бурлящим внизу потоком, почувствовал то же, что в кабине аттракциона, когда та достигла высшей точки и вот-вот ринется вниз.