На сцене жизни

Глава 1

Прозвенел звонок, и Катя чертыхнулась. Она и так с опозданием начала новый учебный год, не хватало еще и сейчас опоздать на урок. Да еще на какой – на литературу, которую она собирается сдавать в этом году. Взбежав по лестнице на третий этаж, Катя приоткрыла дверь тридцать третьего кабинета, уже ставшего таким родным, и проскользнула внутрь. Она приготовилась было лепетать извинения, но на удивление, их учительницы русского языка и литературы в классе еще не было.

Кате это показалось странным: Юлия Михайловна никогда не опаздывала и требовала того же от всех своих учеников. Класс же радовался, что драгоценные минуты урока можно потратить на что-то более интересное, чем обсуждение “Бедной Лизы”. Поэтому отовсюду слышались бурные обсуждения и гогот во все горло. Да и вообще девятый “Б” вел себя как типичный девятый класс, оставленный без учительского надзора.

– Катион! – услышала Катя оклик своего друга Ильи и, порыскав глазами по кабинету, наконец увидела его. Теперь Илья сидел на второй парте в ряду у окна. Катя улыбнулась и помахала ему.

– Привет, Илюха. – Опустившись на стул рядом с ним, она крепко обняла приятеля, затем полезла во внешний маленький кармашек своей сумки и, достав оттуда небольшой презент, сунула Илье в руку. – Это тебе. Сувенир из Италии.

– О-о-о, – умилился Илья, крепче сжимая брелок, – это так мило, что даже на каникулах ты обо мне думала. Спасибо, Катюх. Прицеплю его к ключам от квартиры.

– Не за что. А где Настька? – поинтересовалась Катя, обводя взглядом класс в попытках найти подругу. Илья приподнял брови:

– Болеет. Не успела прийти на учебу – через неделю уже в соплях была. Ты лучше давай рассказывай, как тебе Италия?

– Офигенная, – выдохнула Катя, блаженно прикрыв глаза и отклоняясь на стуле так, что край спинки коснулся задней парты. – Снова хочу попросить папку раскошелиться на тур по Италии, но он обещал, что в следующем году мы поедем в Грецию.

– В Греции круто, – одобрил Илья, пристально разглядывая соседку по парте. – Мне в Салониках понравилось. Можешь попросить отца тебя туда свозить.

– О’кей, – беспечно откликнулась Катя и задала вопрос, который интересовал ее больше всего:

– А где Юлечка Михайловна наша? Никогда ж не опаздывала.

– Ты чего, беседу все это время не читала? – удивился Илья. – Юль Михална в другую школу ушла. С углубленным изучением литературы.

– В смысле? – Продолжавшая качаться на стуле Катя едва не упала. – Когда она успела?

– Летом, – развел руками Илья. – Я случайно подслушал ее разговор с нашей Наденькой, и Юль Михална сказала, что хочет быть поближе к дочке. Ее дочка вроде в той школе учится, куда Юль Михална и ушла.

Катя помолчала немного и протянула:

– Вот бли-и-ин… А кто вместо нее?

– Александр Андреевич, – ответил Илья. Катя снова качнулась на стуле и усмехнулась:

– Чацкий?

– Ну вообще-то Тихановский, – неожиданно ответил ей чей-то незнакомый голос, и стул под Катей все-таки упал вопреки стоявшей сзади третьей парте. Катя упала вместе с ним и больно ударилась затылком. От пронзившей голову боли на глаза набежали слезы. Класс взорвался смехом, и лишь Илья протянул ей руку, чтобы помочь подняться. Встав у окна, Катя одернула юбку и теперь потирала ушибленную голову. А на нее с интересом смотрел молодой человек, стоящий у учительского стола со стопкой каких-то бумаг в руках. Илья тем временем поднял Катин стул, и Катя села, кивнув в знак благодарности. Молодой человек же спокойно поинтересовался:

– Надеюсь, вы не сильно ушиблись? Извините, не знаю, как вас зовут.

– Катя, – пробурчала девушка. Парень понятливо кивнул:

– Катя. Рад знакомству. Меня зовут Александр Андреевич Тихановский. С этого года я ваш учитель русского языка и литературы. Вы новенькая? Я вас раньше не видел.

– Я старенькая, – с вызовом ответила Катя, испытывая раздражение от мягкой улыбки на лице парня. Ей показалось, что как человек он тюфяк. “Небось и учитель такой же”, – подумала она и добавила:

– Я просто в Италии была. Обратные билеты мы смогли взять только на начало сентября, вот и задержалась на две недели.

– Италия – это прекрасно, – мягко откликнулся парень, а в Кате вдруг начала закипать злость. – Если хотите, можете к завтрашнему дню написать сочинение на тему “Как я провел лето”, которое ваши одноклассники писали на самом первом нашем уроке. Мне будет интересно узнать, что вы видели в Италии и каковы ваши впечатления. Оценку тоже поставлю, тем более у вас их пока совсем нет.

– Ладно, – пожала плечами Катя. Уж что-что, а какое-то там сочинение она напишет в два счета. С этим у нее никогда не было проблем. Александр Андреевич тем временем разместился за столом и принялся отмечать присутствующих. Катя наклонилась к Илье и возмущенно прошептала:

– Он что, отмечает посещаемость?

– Да, – вполголоса отозвался Илья, не отрывая взгляда от учителя. – Он еще говорил, что посещаемость повлияет на четвертную.

– Вот блин! – шепотом прорычала Катя и, подперев щеку рукой, злобно уставилась на Александра Андреевича. Даже строгая Юлия Михайловна лояльнее относилась к пропускам уроков. Тем более если их пропускала Катя: учительница знала, что Катя довольно серьезно занимается вокалом и много ездит на разные конкурсы, а те почти всегда проходят в учебное время. Поэтому Юлия Михайловна спокойно относилась к пропускам и даже не требовала подтверждать их документально. Сообщения от Кати или ее мамы ей было достаточно.

– Родичёва! – вдруг раздался голос Александра Андреевича, и класс снова взорвался смехом. Катя закатила глаза. Может, правильно говорят, что смех без причины – признак дурачины?

– Ро́дичева, – исправила она и выразительно посмотрела на Александра Андреевича. – С ударением на “о”.

Александр Андреевич дружелюбно посмотрел на нее сквозь линзы очков в тонкой металлической оправе золотистого оттенка и вежливо произнес:

– Извини, пожалуйста. Впервые вижу такую фамилию. Не знал, как произносится. Ро́дичева Катерина Михайловна…