На смертном одре

На смертном одре

Сергей Владимирович решил умереть.

Не то, чтобы он был старым и больным, нет. Беспокоили, конечно, кое-какие болячки, но так – ничего смертельного. Возраст – тоже терпимый, не дряхлый дед. Это не было каким-то взбалмошным холерическим рывком настроения, сиюминутной блажью, напротив: это было тщательно взвешенное и многократно обдуманное решение.

Просто в определённый момент Сергею Владимировичу надоело жить. Для чего я живу, - думал Сергей Владимирович, - зачем влачу это жалкое существование. Перемещаю своё обрюзгшее тело из дому на работу и назад? Каждый день – одно и то же и никакого просвета!

• этот день Сергей Владимирович отпросился с обеда на службе, пришёл домой, переоделся в чистое и лёг умирать. Он лежал на спине с закрытыми глазами и вспоминал свою жизнь. Вот он – маленький Серёжа – в детском садике на утреннике и Дед Мороз фотографируется с ним возле новогодней ёлки; вот первый класс, октябрятский значок и футбол с пацанами во дворе; дальше – первая Любовь, какие-то невнятные детские драки, математика, «Гостья из будущего», бублики по пять копеек, потом – сигареты, пионерлагерь, «бутылочка», чё там ещё было… Всё школьное время спрессовалось в туманный ахронологичный беспорядочный ком. Следующая веха – институт: алкоголь, патологическая нехватка секса. После – работа, взрослая жизнь, свадьба, калейдоскоп сменяющих друг друга профессий… Стоп. Нудно всё это! Неинтересно. На пороге Смерти нужно вспоминать не всё подряд, что подбрасывает память, а то доброе и хорошее, что успел сделать.

Сергей Владимирович принялся вспоминать свои добрые поступки. От напряжения он даже начал покусывать губы, но память словно заклинило. Может где, бабулю какую через дорогу перевёл, или котёнка спас, или ещё что-нибудь такое? Тишина. Тогда Сергей Владимирович поднатужился вызвать в памяти нехорошие, злые свои дела. Пусто. Умирающий чуть было не заплакал от обиды. Он влез в тапочки, прошлёпал на кухню, выпил полстакана кипячёной воды, немного успокоился и с новыми силами снова улёгся в кровать.

Но мысли и воспоминания всплывали в его сознании всё более беспорядочно и сумбурно. Вскоре мозг Сергея Владимировича устал от этой бестолковщины и отключился. Сергей Владимирович задремал.

- Сережа, иди кушать.

Почти уже мёртвый Сергей Владимирович проснулся и сел на кровати. В голову как ваты набили. Посмотрел на часы: чёрт! Начало восьмого вечера. Жена успела прийти с работы и приготовить ужин. Вкусно пахло жареной картошкой. Сергей Владимирович отлежал себе левую руку. Придерживая её правой, он поднялся, кое-как застелил постель и побрёл ужинать.