На войне детей нет

На войне детей нет

- Еще раз! – рявкнул Генич.
Васька от натуги закряхтел и, стиснув зубы, стал сгибать ноющие руки. Перекладина импровизированного турника находилась неимоверно высоко. А майору, похоже, все равно, что турник – это угловатая деревяшка, и что Ваське всего лишь двенадцать лет, и вообще, он уже больше суток не ел и не спал. Главное не сдаваться, не выпрямлять руки, не ныть…
Ладони предательски соскользнули с балки, и мальчик упал на деревянный настил землянки. Генич зарычал и в одно мгновение оказался рядом:
- Ты, сука, совсем офигел? 
Удар ногой в живот выбил горячий едкий воздух из легких. Пацан сдавленно охнул и свернулся калачиком, защищая голову, как Генич и учил.
- А ну, встать! – приказал мужчина.
Ребенок, дрожа, несмело поднялся и встал по стойке смирно.
- Сколько раз подтянулся? – Генич сплюнул в угол землянки. 
В первые дни Васька отвечал, сколько раз доставал подбородком до перекладины, за что получал локтем в грудь. Потом Генич объяснял, как надо подтягиваться: тут, мол, спина прямая, тут подбородок выше турника, тут не дрыгаться, ногами не дергать.
- Девятнадцать, – прошептал мальчик.
- Что? Что ты там, обморок, лепечешь? – прищурив голубые злобные глаза, переспросил мужчина.
- Девятнадцать! – четко выкрикнул пацан.
Генич отвел тяжелый кулак-кувалду, но, всё же сдержавшись, опустил руку вниз.
- Совсем, ублюдок ленивый, расслабился? – с угрозой прошипел он.
- Никак нет! – ребенка колотило от истощения и боли, но стоять он старался ровно.
- Ладно, отдых, – внезапно смилостивился майор.
Васька медленно доковылял до вонючего топчана и обессилено рухнул. В землянке несло сыростью и плесенью. Иногда с потолка срывались грязные капли и с тихим шлепком падали на прогнивший пол. Чугунная буржуйка в центре уютно потрескивала  поленьями. Генич специально сказал мальчику искать только сухие, чтоб из трубы не тянуло черным дымом. Перевернутый пластиковый ящик служил столом. Вторая шконка была безнадежно залита дождевой водой, протекшей через прохудившуюся крышу.
Генич водрузил свое массивное двухметровое тело на чурбак у стола и развернул боевой планшет:
- Тактико-технические характеристики ПЗРК «Ураган»? – не поднимая глаз от экрана, спросил он. Жесткое лицо с перебитым носом и квадратным подбородком освещалось голубым светом от планшета.
Пацан вздрогнул, выныривая из пучины полусна:
- Масса со снарядами семь килограмм триста грамм, без снарядов четыре двести, длина снаряда сто девяносто миллиметров, калибр двадцать три миллиметра, эффективная дальность три тысячи пятьсот метров, начальная скорость…
- Стадии развития ксенза? – перебил мужчина.
Ребенок приподнял голову и ответил:
- Нимф, преоз, имаго. Нимф весит около семидесяти килограмм перед сбрасыванием хитина, рост – метр пятьдесят, преоз… 
- Родовой кодекс боевого ксенза? – опять спросил Генич.
Васька на секунду замолчал, собираясь с мыслями, потом заговорил:
- Беспрекословно подчиняться приказам, не позволять осквернять род, не сдаваться, не убивать сородичей, не становиться едой…
Достаточно, – прервал майор. Его толстые пальцы быстро скользили по планшету.
«Показалось, или в голосе мелькнуло удовлетворение? Да нет, показалось», – Васька закрыл глаза и тут же провалился в глубокий сон.
*
- Быстрее! – закричала мать, прижимая Настенку к груди. Васька бросил рюкзак и побежал за ними.
Взрывы и крики вокруг гулкой какофонией били по ушам ребенка. Они бежали в толпе таких же обезумевших от ужаса людей, в поисках укрытия и спасения. Позади неотвратимо догоняли проклятые пришельцы. 
Неожиданно впереди вспыхнул яркий свет, ослепляя всех вокруг…

Тычок под ребра вырвал мальчика из кошмаров. Он резко вскочил и попытался в темноте нашарить ставший уже привычным пистолет.
- Да успокойся ты, придурок! – прошептал Генич, – дежуришь до восхода. Потом меня буди. Понял?
Пацан тряхнул головой, прогоняя остатки сна:
- Понял.
Майор завалился на топчан и через минуту захрапел. Видать, тоже вымотался. Шутка ли, почти сутки ехать на аэробайке, останавливаясь на короткий отдых, чтоб затолкать один проклятый тюбик энергетика в рот и просто размять затекшее тело. Генич сказал, что недалеко от землянки надо выполнить архиважную задачу. Вот они и летели из руин города в этот пустынный лес. 
Васька накинул маскировочный плащ, подогнанный под его рост  и, прихватив тюбик с энергегиком, тихо выбрался из землянки. Ночь дохнула в лицо лесной прохладой. Аэробайк, накрытый  маскировочной сеткой, стоял возле входа в зарослях малины. «Жалко, ягод нет» – с сожалением мелькнуло в голове. 
Небольшая поляна, с едва заметным холмом землянки, слабо освещалась перемигивающимися звездами. Малинник отлично маскировал и вход и транспорт. Мягкий мох под ногами напомнил теплый домашний ковер. Мальчик откинул покатый капот скутера и привычно прошелся пальцами по силовым кабелям – перегибов, вроде, нет. Клеммы топливных ячеек были сухие, что уже хорошо. Из-за высокой лесной влажности могут появиться белесые кристаллики окиси. Ох и влетит тогда от майора, если двигатель заглохнет на полном ходу! Васька достал из набедренного кармана силикат и, на всякий случай, тщательно протер клеммы.  Убрав тюбик, смахнул грязь с пластин антиграва.
Пригнувшись, внимательно оглядываясь по сторонам, прокрался к одному из шестов с датчиком охранного периметра. Небольшой, размером с теннисный мяч, черный шарик на вершине стекловолоконного шеста успел покрыться мелкой водяной пленкой. Протерев рукавом датчик, пошатал, оценив устойчивость.
Обойдя землянку по кругу и, проверив остальные датчики, мальчик вернулся в теплое нутро убежища. На планшете Генич, во время своего дежурства, рассчитал маршрут полета корабля ксензов и пометил место первого контакта. Совсем рядом, какие-то десять километров. 
В углу экрана, как обычно, светился красным файл. Генич уже не предупреждал, что надо изучать, но поутру обязательно спрашивал. 
Папка с предполагаемым типом корабля содержала сразу два изображения. Значит, майор не был уверен, какой из них пролетит завтра. Пацан проговорил несколько раз про себя точки поражения – черные, массивные цилиндры двигателей и блестящие зеркальные окна рубки управления.
«Вроде и не сложно» – кивнул себе Васька.
Это в первые дни, Генич бил его почем зря. Майору было плевать на то, что на глазах мальчика, тараканоподобный ксенз «впитывал» Настенку и мать. Вопящий от ужаса ребенок и жив-то остался, лишь потому, что майор, прибежавший на крики, застрелив тварь, без тени сомнений убил и мать, лишенную уже нижней половины тела.
Васька сжал кулаки от нахлынувших эмоций, но храп Генича заставил его торопливо отогнать кошмарные воспоминания вглубь сознания.
«Потом соплями утираться будешь».
Слова майора железным приказом  впечатались в мозг. Соплям не место в мире, где люди больше не хозяева. Где каждый человек теперь воин, независимо от возраста. Трагедия полугодовалой давности поломала судьбы всем. И если плакать об ушедших, то в скором времени к ним присоединишься.
Мальчик холодно посмотрел на фото корабля.
*
- Так, шпана, обустраивайся тут и не вздумай спать, сам знаешь, что будет, – Генич высморкался в пальцы и брезгливо тряхнул рукой. 
Васька коротко кивнул и спрыгнул с аэробайка на покрытую мхом и хвоей землю. 
Майор задумчиво посмотрел на планшет, потом в сумрачное небо на восток:
- Эти суки полетят мимо тебя на запад по курсу двести тридцать. Фигачишь первый залп в движок, потом в командную рубку. Усек?
- Так точно! – бодро отчеканил мальчик.
- Если спалишься, пеняй на себя. Я тебя не приеду выручать, – жестко добавил майор. – Буду через пяток километров впереди, куда грохнутся. 
Генич завел скутер и, сплюнув напоследок, уехал в лес. Пацан торопливо разложил на земле подстилку и лег на спину. Укрывшись плащом, накидал поверх себя веток. «Ураган» положил рядом. Теперь томительное ожидание.
Солнце трусливо показалось из-за верхушек сосен. Сонный лес встретил новый день молча и враждебно. Ни птиц, ни насекомых, ни животных, просто одни деревья…и мертвая тишина.
На востоке послышалось тихое гудение. Пацан щелкнул предохранителем «Урагана».
Вопреки предположениям и ожиданиям Генича, вместо фрегата показался десантный корабль. Сорокаметровая сигарообразная стальная мишень, освещаемая утренним солнцем, шла на разведывательной высоте.  
Васька с сомнением посмотрел на рюкзак, где лежала рация, – «нет, не стоит, могут запеленговать сигнал и тогда всей операции конец». 
Мальчик поднял оружие, – «если десантный, значит количество боевиков больше…»
Хлопок выстрела на секунду оглушил. Пацан вскочил и, повторно прицелившись, нажал на спусковой крючок. Два снаряда, оставляя черные дымные следы, молниеносно  ринулись навстречу кораблю. Даже если бы пилот успел среагировать заранее, на таком расстоянии это бы их не спасло. Через секунду двигатель расцвел желто-красным лепестком взрыва. Следом, его участь постигла и рубку управления.
Корабль клюнул носом и с нарастающим гулом скрылся за верхушками высоких деревьев.
Васька подхватил подстилку с плащом, торопливо свернул, кинул в рюкзак и побежал к Геничу:
- Первый! Прием! Цель не четыреста двадцать, а триста два! – закричал он в рацию. Через секунду повторил.
- Второй, принято, – отозвался майор. – Чеши сюда. 
Мальчик кивнул и припустил еще быстрее.
Впереди раздалось несколько взрывов, следом застрекотала штурмовка Генича. Пацан зловеще ухмыльнулся и прибавил скорости. Генич зачищал нутро корабля. Оставалось надеяться, что никто не успел выскочить до падения.
«Если  в ответ не стреляли, это хорошо».
Ожила рация:
- Второй, прием.
Васька, не замедляясь, ответил:
- На связи.
- Внимание, три пятидесятых покинули цель до падения, – оповестил Генич.
Ребенок замер. Три преоза – это серьезно, не имаго конечно, но все же: 
- Понял.
В пролеске, разделявшем Ваську и Генича, засел десант. Преозы, конечно, тупы по молодости, но сообразят, что одного стрелка стоит поискать возле подбитого корабля. Следовало отвести врага подальше от майора. Один к трем – плохой расклад. Решение пришло быстро.
«Еще раз все рассчитать и успокоиться». 
Сердце, готовое выпрыгнуть из груди, уняло свой ритм.
Мальчик нащупал в подсумке мины и, вдохнув поглубже, истошно закричал:
- Федька! Я сбил их!
Сорвавшись с места, побежал, при этом постоянно падая и беспорядочно размахивая руками. 
Вскоре, позади появилась сгорбленная коричневая фигура преоза. Передвигающаяся на трех ногах тварь неумело пряталась за деревьями.  Второй мелькнул  между кустов справа. 
«Клюнули! – Васька злорадно ухмыльнулся и вильнул между поросших мхом кочек. Все правильно, лучше проследить за несмышленышем, все равно на главного выведет.
Ребенок «случайно» упал и быстро положил небольшую шайбу противопехотной мины под кусок дерна. Выдернул чеку, ставя срабатывание на движение в радиусе двух метров. Поднявшись,  натурально хромая, побежал дальше, фиксируя боковым зрением второго пришельца.
Через несколько секунд за спиной раздался глухой взрыв. Пацан вскрикнул и еще быстрее ломанулся через лес.
Ксенз справа, наверно, просек хитрость, потому что начал стрелять. Васька чертыхнулся и, вильнув влево, спрятался за упавшим толстым деревом, – «Еще не хватало нарваться на шальной заряд».
Трехногая тварь укрылась за сухой покосившейся сосной и опасливо выглянула одной из псевдоподий. Мальчик удержался от соблазна отстрелить глаз.
- Федька! Быстрее, он сейчас убьет меня! – пронзительно заверещал ребенок в сторону врага.
Преоз полностью выскочил и, наугад, выстрелил несколько раз по укрытию. Плазма прожгла трухлявую древесину насквозь, оставив в бревне десятисантиметровые следы.
«Вот и славно», – Васька просунул пистолет в обуглившуюся дыру. Двухколенные ноги преоза заканчивались на уровне полутора метров, потом плоский торс с небольшим полосатым брюшком, и треугольная голова с жвалами…
Пацан перевел пистолет из автоматической в одиночную стрельбу с максимальной мощностью. Прицелившись, нажал на спусковой крючок. В двух метрах от земли, на коре покосившейся сосны вспыхнула жирная черная точка. Ксенз завалился на бок, суча когтевой лапой. Ребенок двумя выстрелами добил раненую тварь. 
Со стороны упавшего корабля раздалось уханье плазменного карабина и выстрелы штурмовки.
«Генич!»
Перепрыгнув через кочку, Васька рванул к майору. Стараясь не замедляться, на бегу выхватил рацию:
- Первый, два пятидесятых отдыхают, прием.
Мрачная шипящая тишина была ответом. Холодея внутри, мальчик прибавил скорости. 
«Если не отвечает, значит, занят», – второй вариант он даже не рассматривал.
Наконец, впереди появились поломанные деревья и взрыхленная колея, в конце которой, уткнувшись носом в земляной косогор, лежал десантный корабль. В корме чернела дыра от попадания снаряда «Урагана».
Пацан, спохватившись, замедлил бег и, пригнувшись, потихоньку, приблизился к открытой аппарели чадящей зловонным дымом.
- Второй, я на месте, – прошептал он в рацию, держа чернеющий вход на прицеле.
Тишина в эфире. Только что-то непрерывно пищит в задымленном брюхе корабля, наверно, сигнал опасности.
«Так, если Генич умер, то третий…»
- Эй! Придурок, сюда!
Васька, услышав крик вдали, расплылся в счастливой улыбке и поспешил к махающему рукой майору. 
- Шевелись, сука! – злобно прорычал Генич, придерживаясь за бок.
- Что случилось? – подбегая, спросил мальчик. 
На земле лежал связанный ксенз. Одна из ног отсутствовала. Сорванная броня пришельца валялась в трех метрах. Генич стоял, прикрывая гемгубкой рану в правом боку. Кровь, пропитавшая пористую структуру материала, капала сквозь пальцы.
- Эта тварь подкралась сзади и попала между пластин, заодно рацию раздолбала. Ну а потом, я попал, – усмехнулся Генич. – Что замер? Открывай аптечку, работай, давай! У тебя две минуты.
Васька кивнул и быстро вытащил из рюкзака пакет. Отработанными движениями вскрыл упаковку, шприц-тюбики, и фиксатор. Генич только шипел, когда мальчик прижигал рану эйфором и заливал клеем. Стягивание краев фиксатором заставило майора крепко выругаться. 
- Узнай, куда летели, – прошептал мужчина бледными губами. Его лицо покрывали крупные градины пота. Окровавленная рука сжимала протянутый тесак.
- Понял, – решительно поднимаясь с колен, сказал пацан. 
Схватив рукой одну из псевдоподий, Васька уперся ногами в головогрудь преоза и со всей силы полоснул ножом.
Полный боли клекот разнесся по лесу. Генич довольно усмехнулся.
Перед бешено вращающимися двумя оставшимися псевдоподиями мальчик помахал отрезанной конечностью. Полуметровая двухколенная часть ксенза, брызгая зеленым, еще дергалась.
- Эй, преоз, – обратился пацан на общегалактическом, – сейчас я начну тебя есть. И при этом, не я тебя победил. Более того, твои остатки будут облиты моими выделениями, а весь твой род будет запятнан позором.
Ксенз заклекотал и попытался вырваться. Ребенок широко улыбнулся и, схватив еще одну псевдоподию, угрожающе потянул. Враг замер.
- Вот, – удовлетворенно сказал Васька. – Цель полета?
*
Васька уверенно вел аэробайк среди сосен. Как сказал ныне покойный ксенз, проклятой гарми осталось всего несколько часов. И если она успеет вырастить корабль, то…
Позади застонал Генич. Майора мальчик привязал к сиденью и не прогадал: здоровяк все же потерял сознание. Хотя, когда пацан предложил это сделать сразу, то получил, как обычно, кулаком в грудную пластину брони. Но, то ли от слабости, то ли из-за того что ребенок в последний момент чуть повернулся, но удар вышел слабым.
А потом, минут через десять поездки, Генич, сидевший позади, уткнулся головой в спину, потеряв сознание. Впервые за время обучения Васька с содроганием увидел его беспомощным. 
Аккуратно, чтобы Генич не свалился, мальчик остановил парящий скутер, и бережно зафиксировал учителя ремнями.