Наказание

Наказание

В свои девять лет Корантина дю Валлон де Брасье де Пьерфон, дочь бывшего капитана королевских гвардейцев Леона дю Валлона и его супруги Эжени дю Валлон, в девичестве де Сен-Мартен, уже знала, что у всех людей, даже у неё, маленькой девочки, существуют обязанности. В обязанности отца и матери входило управлять их землями и вести хозяйство в замке, в её обязанности входило прилежно обучаться всему, что должна знать и уметь юная баронесса. Далеко не всегда Кóре, как называли её родители, нравилось учиться, но она была послушной девочкой и прислушивалась к наставлениям матери, отца и учителей, которых Эжени нанимала в случае, если не могла чему-то обучить дочь сама. Кора не имела ничего против чтения книг, хотя арифметика с историей и казались ей скучными; музыку и танцы она не особо любила, хоть и знала, что именно песней и танцем её мать однажды спасла деревенских юношу и девушку от лесных духов.

Кора узнала о том, что она обладает магическими способностями, когда ей было около шести лет. Любой другой девочке это вскружило бы голову, она наверняка возгордилась бы, почувствовала себя всесильной, но Кора унаследовала свой дар от матери, а та неустанно повторяла, что дар этот может обернуться проклятием. Его необходимо было тщательно скрывать, ведь если люди узнали бы об этом, они могли сжечь Кору на костре как ведьму. Им трудно было управлять, он проявлялся в самые неожиданные моменты, как и у матери – первая сильная вспышка дара произошла, когда над Эжени едва не совершил насилие один очень нехороший человек. Леон не хотел, чтобы его жена рассказывала дочери эту историю, но Эжени была упряма, как всегда.

– Она ещё слишком мала, ей рано знать такие подробности! – взволнованно заявил он, пристально глядя на супругу. Кора унаследовала от отца льдисто-голубые глаза и надеялась, что когда-нибудь научится смотреть на людей так же пронзительно, чтобы их бросало в дрожь от одного взгляда. Эжени называла это «взглядом василиска», но сама его нисколько не боялась.

– Плохие вещи случаются и с детьми, ты знаешь это, – решительно ответила она. – Чем раньше Кора узнает о них, тем надёжнее сможет защититься. Если бы мне кто-нибудь рассказал, насколько опасны могут быть мужчины, я бы не осталась тогда наедине с де Лавуалем.

Леон поворчал, но ему, как обычно, пришлось уступить. В тот же вечер Кора узнала (правда, без подробностей), что некоторые мужчины бывают жестоки и могут надругаться над женщиной, даже над маленькой девочкой, поэтому ей следует быть очень осторожной во время своих прогулок и стараться не оставаться с мужчинами наедине. На робкие возражения Коры, что у неё есть магия, мама ответила, что магия может в любой миг иссякнуть, как случилось с ней, и на это девочке возразить было нечем.

Этот разговор произвёл на Кору большое впечатление, и последующие несколько дней она искоса посматривала на деревенских мужчин, представляя, кто из них может напасть на неё и как она в таком случае будет убегать. Потом страх постепенно утих, осталась лишь чуткая настороженность, которая не раз выручала Кору, предостерегая её от необдуманных поступков. Вообще-то ей жилось довольно свободно: родители часто отпускали её погулять в лес, наказывая не забредать далеко, возили с собой в деревню, особенно когда там была ярмарка, а уж поездка к тёте Анжелике и её мужу Раулю, или к Анри и Жаклин д’Эрбле и вовсе была для девочки долгожданным путешествием.

Единственное, что огорчало родителей, особенно Леона, так это то, что Кора предпочитала одиночество играм в компании детей – бесшабашного Шарля-Рене д’Эрбле, задумчивого Оливье де Ла Фер и его сестры, неунывающей Франсуазы. Если она и присоединялась к кузенам и их другу, то только из вежливости, больше времени уделяя чтению книг, прогулкам по окрестностям и верховой езде. У Коры был замечательный пони, гнедой с белой звёздочкой на лбу, с большими тёмными глазами, длинными ресницами и бархатными губами. Его подарили тётя Анжелика и дядя Рауль, и Кора обожала возиться с ним, купать, чистить и расчёсывать чёрные гриву и хвост, пока они не становились совсем шелковистыми. Она назвала его Бугул-Ноз, в честь «ночных пастухов» – существ из сказок, которые ей рассказывала мать. Теперь Кора знала, что бóльшая часть этих историй – правда, но именно ночных пастухов ни мама, ни отец никогда не встречали и не были уверены, существуют ли они на самом деле. По легендам, эти создания были столь ужасны обликом, что протяжными криками предупреждали людей и зверей о своём появлении, чтобы не напугать их, и выходили только ночью, днём скрываясь в пещерах и подземных ходах.

– Ты назвала свою лошадку в честь древней нечисти, – покачал головой Леон, наблюдая, как дочь старательно расчёсывает гриву смиренно стоящего пони. – И это при том, – он оглянулся, проверяя, не слышит ли их кто, – что тебе ни в коем случае нельзя показывать свои... особенности. По мне, так это всё равно что завести чёрного кота, надеть остроконечную шляпу и варить зелья прямо во дворе нашего дома!

– Никто ничего не заподозрит, – пожала плечами Кора, усердно орудуя гребнем. – Как говорит мама, люди видят то, что хотят видеть. Во мне они видят маленькую наследницу госпожи Эжени, которая, как и её мать, обожает местные сказки и легенды. А ещё мама говорит, что лучший способ что-то спрятать – это положить это на самое видное место.

– Ты не можешь каждый раз в споре ссылаться на слова матери! – нахмурился Леон.

– Почему? – Кора с невинным видом поморгала длинными тёмными ресницами и ангельски улыбнулась. – Потому что она всегда права?

– Чёрт, – пробормотал отец, склонив голову. – Да, она права, но должно же моё мнение что-то значить! Я тоже беспокоюсь за тебя, Кора!