Наш папка - миллионер. Обещание или любовь?

Пролог

Дарья

Нервно хожу из угла в угол, ожидая, когда доктор меня примет и успокоит. Скажет мне, что мне попалась бракованная партия тестов на беременность.

Что у меня все хорошо.

И я зря паникую.

— Дарья Солнцева, — зовет меня медсестра, и я испуганно вздрагиваю, обернувшись в сторону женщины. — Проходите, девушка, — указывает на дверь, и я спешу войти, чтобы получить нужный ответ.

“Не беременна!”

Опускаюсь перед гинекологом на стул и жду, когда она вынесет мне вердикт. Желательно о том, что во мне не развивается сейчас никакая жизнь, но где-то глубоко внутри подсознание нашептывает: “Ты беременна от того, от кого не стоило.”

— Ну, что там? — поторапливаю Светлану Родионовну Хамицкую, изучающую мои анализы.

— ХГЧ указывает на беременность, — произносит и наконец откладывает бумаги в сторону. — УЗИ сделаем, чтобы убедиться окончательно? — предлагает, прекрасно зная о том, что я не поверю во что-либо, пока не увижу это своими глазами.

— Ага, — киваю и, резко вскочив, иду к кушетке.

Опускаюсь на нее и оголяю живот. Живот, который уже округлился, но я списывала все на свое непонятное обжорство в последнее время.

Там ведь жирок, а не ребенок. Я верю в это. Просто набрала лишние килограммы. Несколько месяцев спорта, правильного питания, и животик уйдет.

Или наоборот вырастет, если я беременна.

Доктор бросает на мой живот взгляд, и уже по одному выражению ее лица понятно, что мой шанс на жирок тает на глазах. Вздыхает и выдавливает на живот гель, принявшись смотреть со всех сторон.

— Жирок? — с надеждой подсказываю ей, видя удивление в ее взгляде.

Если она удивилась, значит, она ошиблась, и там не то, о чем она думала.

— Нет, — качает головой она.

— А что? — спрашиваю ее. — Вздутый кишечник? Да?!

— Нет.

— Беременность? — практически шепчу то, чего боюсь больше всего.

— Беременность, — подтверждает она.

Сестра меня убьет! Она меня задушит и закопает, когда узнает, что я жду ребенка и от кого именно.

Не оставит мне шанса на жизнь.

Мне и отцу ребенка, до которого доберется рано или поздно.

Малыша, может, пощадит, а вот его родителей нет.

— Дашенька, посмотри на экран, — просит женщина и включает монитор надо мной с напряженным и задумчивым видом.

— Что там?

— Вот, смотри, малыш, — указывает мне.

— Вот эта запятая-боб? — уточняю у нее, потому что для меня там что-то черное, с белыми очертаниями. То же самое, что смотреть на облака и искать фигурки. — Но… нет! Там три запятых! Что из того, что на экране, ребенок? Я не понимаю в УЗИ, Светлана Родионовна!

— “Запятая-боб”, — цитирует она меня. — Это ребенок. И, да, у тебя три “запятых-боба”.

— Три? — повторяю за ней, скривившись. — Это как? Это почему? Они потом собираются в одного ребенка? Как лего? Развивается во мне по частям, а потом соединяются, как клетки — и ребенок? Да?

— Дашенька, у тебя тройня… — сочувствующе произносит она.

— Что?!

— У тебя многоплодная беременность, — ударяет как обухом, а дальше ее слова проходят, словно сквозь меня, потому что я теряю слух.

Моя сестра меня убьет!

Рада мне этого не простит.

Ладно, один ребенок, но… три?!

А отец ребенка… о, нет! Это еще хуже, потому что, если он узнает, что после тех выходных в Питере, когда мы были вместе, я оказалась беременна и вынашиваю тройню, то… то мне несдобровать. Лично подпишет мне смертную казнь.

— Срок у тебя одиннадцать недель, — доносится до меня голос гинеколога. — Почему так поздно пришла? Это ведь многоплодная беременность! Живот растет в несколько раз быстрее, цикла три месяца не было, не заметила?

— Да у меня и раньше задержки были, — признаюсь, вытирая гель со своего живота. — Я не подумала… Мы ведь предохранялись.

— Но живот у тебя приличный, — бросает взгляд на то место, где расположилась тройня. Где, мать твою, трое детей!

— Я думала, это все булочки и бутерброды, — тяну я.

— Ну так что делаем? Оставляем?

Рада меня убьет!

Сестра мне этого не простит, ведь я обещала ей никогда не связываться с Лапиными!

А теперь… теперь во мне целых три Лапина!

И их отец не дает мне прохода…