Наследие

Наследие

Погода за окном была той степени мерзопакостности, когда хотелось завернуться в одеяло, прихватить с собой большую кружку горячего травяного чая, и тихо сидеть в кресле у очага.

Поздняя осень разродилась отвратительным мелким дождиком, не прекращавшимся уже третьи сутки, в довесок отпустив ледяной ветер и общую промозглость. Магистр, которому в такие моменты было жаль себя, жаль Сигура, и в довершение, весь мир вокруг, третий же день откровенно предавался безделью. Верный ученик не мог оставить учителя в этом нелегком деле одного и помогал по мере сил.

Всё подобие жизни сейчас было сосредоточено на кухне, у очага. Треск горящих дров навевал дрему и философские мысли о мимолетности бытия…

Не сразу Варрнах сообразил, что в ушах назойливым комаром зудит сигнал, извещающий о прибытии почты. С одной стороны, магистр не ждал писем, да и гостей тоже, с другой − там могло быть что-то действительно важное.

Варрнах покосился на ученика с некоторой надеждой, но разочарованно вздохнул: тот сладко спал на лавке, завернувшись в меховое одеяло. Решиться на дикое зверство − разбудить его и отправить за почтой − магистр не смог, поэтому со вздохом отправился сам.

С утра погода лучше не стала. Вдобавок еще похолодало, и все имеющиеся поверхности начали покрываться тонкой коркой льда. Поскользнувшись, и едва не упав, Варрнах вспомнил, что он аж целый магистр, и выпустил перед собой поток раскаленного воздуха. Суше, конечно, не стало, но теперь оставшийся путь можно было пройти без риска для здоровья.

На тубусе красовалась знакомая печать.

− Жив еще, чертяка! − порадовался Варрнах, и поспешил вернуться в тепло и уют кухни.

Старый приятель писал, что скоро заглянет, и просил подготовить три дюжины флаконов руппского стекла. Вот жук, каждый раз берет и хоть бы когда вернул или прислал замену! А ведь руппские реторты и колбы стоят недешево. Нет, он не обеднеет, но хотя бы приличия ради… Хотя, представления о приличиях у Норетта были очень своеобразные.

Норрет постучал в дверь в сумерках, когда и без того серый свет загустел до состояния мутного киселя.

Отряхнувшись от воды на манер большой собаки, гость соизволил-таки поздороваться:

− Рад тебя видеть!

− Проходи, проходи, − ухмыльнулся Варрнах. − На кухню, естественно! Таких, как ты, в приличных домах дальше кухни не пускают!

И оба расхохотались, изрядно удивив Сигура, который наблюдал за ними с лестницы.

− Брысь отсюда! − цыкнул на него магистр. − В библиотеку! И так сколько дней бездельничал!

Ученика как ветром сдуло.

В кухне, придвинув стол ближе к очагу, гость наблюдал за хлопотами хозяина. А тот выставлял на стол миски с едой, корзину с хлебом, по паре пивных кружек и кубков для вина. Отдельно на табурете стоял двухъярусный деревянный короб с пустыми флаконами.

− Ну что, сначала за встречу? − предложил Варрнах. − К делу перейдем позже?

Вместо ответа Норетт полез в карман и достал небольшой кожаный мешочек. Распустив завязки, он высыпал на стол целую россыпь камней всех оттенков от бледно-желтого до насыщенной охры

− Этого, я думаю, нам хватит.

Варрнах медленно перебирал камни по одному:

− Яшма, сердолик, агат, цитрин, авантюрин − где ты только добыл такой оттенок?...даже белый янтарь… его тебе не жалко на такое переводить?

− Ну оставь себе, если уж так хочешь, но я бы попробовал…

− Сейчас, подожди. Я принесу его.

Варрнах прошел в кладовку, чем-то долго громыхал там, а потом явил на свет завернутый в три слоя рогожи предмет. Осторожно освободив сверток от ткани, он поставил на стол окованный бронзовыми полосами небольшой деревянный сундучок, а затем предвкушающее вздохнув, поднял крышку.

Внутри, на мягкой бархатной подушке, лежал кубок. На первый взгляд, это был простой каменный кубок для вина, даже не слишком большой, не украшенный ни резными узорами, ни благородными металлами, но едва магистр выставил его на стол, сразу стало понятно, что вещь − уникальна.

Ножка кубка была выполнена из отшлифованного до зеркального блеска базальта, который выше переплетался с кварцем и вулканическим стеклом. И по всей поверхности, словно прошивающие грозовые тучи молнии, змеились серебряные и золотые нити.

− Вот оно, Наследие, − Норетт огладил кубок ладонью. − А ведь могло пропасть зазря…

− У нас ничего не пропадает, − отмахнулся Варрнах. − С чего начнем?

− Давай, вот с этой яшмы. Мне интересно, к чему тут эта светлая полоска?...

Норетт взял в руку выбранный камень, слегка покрутил его, а потом бросил в каменный кубок. На боках посудины на миг вспыхнули нити, а затем в кубке зашипело.

− Пиво, − ухмыльнулся магистр. − Судя по запаху, отличное ячменное пиво! Разливай!

Гость послушно разлил содержимое кубка на две кружки.

− Ну, за встречу!

Потом они выпили еще пива, самого разного. Хлебнули неплохого эля, а когда в кубке образовался яблочный сидр, решили благоразумно прерваться.

− Отдохнули, пора и к делу переходить, − серьезно произнес Норетт, и достал еще один мешочек. Магистр предусмотрительно выставил на стол пустую глубокую миску:

− Сыпь сюда! Доски на полу не везде плотно пригнаны, если что-то завалится в щель − искать замучаемся!

На стоимость содержимого миски можно было купить целиком и Туманцы, и все земли в округе: в ней переливались драгоценные камни. Алмазы, изумруды, турмалины, сапфиры, рубины, топазы, аметисты, опалы, гранаты… камни были довольно крупными, но любому ювелиру было бы ясно, что для украшений они не подойдут.

− Ну что ж, начнем.

Норетт бросал в кубок камень, Варнах брал из короба флакон, осторожно, до последней капли, переливал в него содержимое, наносил надпись − название драгоценности − и возвращал наполненный фиал на своё место. Они работали слаженно, и довольно быстро плошка на столе опустела.

Если камни стоили как деревня, то короб можно было обменять как минимум на графство. Сейчас по фиалам были разлиты зелья, которые по своим действию были схожи с тем, что молва приписывала соответствующим им драгоценностям. Никакая алхимия вместе с магией впридачу не могла дать того, что обещали камни.