Наследники Шамаша. Том 1. Тени и пыль

Глава 1. Счастливые хлопоты

16 лет спустя...

Солнце, укутанное в громоздкие опалово-золотые меха, озарило туманное небо бледным жемчужным сиянием. Оно осыпалось мягкими пушинками на мерзлую землю, заботливо укрыв её. Холмистые просторы оделись в белые одежды и ярко сияли, слепя глаза.

Темноволосая девушка по имени Ишмерай жарила на костре колбаски и хлеб, поглубже запахиваясь в длинную кожаную куртку с большим меховым капюшоном. Сегодня не было ветра. Но руки и ноги всё равно замёрзли. Не спасали даже толстые рукавицы и тёплые шерстяные носки. Декабрь в Атии выдался особенно холодным в этом году. Хотелось согреться глинтвейном.

Ишмерай сняла колбаску с огня, разрезала карманным ножичком, откусила и улыбнулась.

— Готово!

Дремучий лес, погруженный в утреннее безмолвие, накрылся снежным одеялом и нахохлился, тоскуя о шумных птицах, улетевших зимовать в тёплые края. Снег ложился на землю невесомой рассыпчатой периной. И до того густой была эта тишина, что, казалось, она сама создавала сладкий шелест и мягкий звон дремучих просторов.

— Марк! — позвала девушка, сняв рукавицы и протянув руки к огню. — Закругляйся. Всё готово.

На толстой корке льда, сковавшей небольшую заводь, сидела фигура с удочкой в руках, завёрнутая в тёплый меховой тулуп чёрного цвета. Рыбак медленно поднялся с раскладного табурета, оглядел прорубь, окуней, лежавших в небольшом ящике-сумке с длинными кожаными ручками, и начал собираться.

— Я замёрзла, пора возвращаться, — сказала Ишмерай, когда фигура подошла к ней и сняла капюшон.

На тёмные волосы восемнадцатилетнего Марка начали медленно падать снежинки. Крупные, почти чёрные, глаза внимательно оглядели еду, готовившуюся на костре.

— О-о, у меня всё задеревенело! Замёрз!

— Зачем мы вообще попёрлись на эту рыбалку?..

— Мы с тобой любим рыбалку.

— Не зимой! Ешь. Ещё немного, и мы можем заболеть.

Марк взял тарелку, погрел руки у костра, хлюпнул красным носом и откусил кусок от крупной толстой колбаски.

— М-м-м… — он заулыбался. — Они ещё и с кусочками сыра.

— Хлеб я тоже поджарила. Бери.

— Глинтвейна бы сюда, — мечтательно протянул Марк, активно пережёвывая обед. — Чтобы прям горло обожгло. Чёрт, нос отваливается.

— Глинтвейн будет дома. Матушка обещала приготовить.

Ишмерай убрала густые тёмные пряди под капюшон и начала сворачиваться. Снег пошёл сильнее. Крупные хлопья падали на её пушистые длинные ресницы, на высокие тонкие изящные брови, плавились на маленьких обветренных на морозе губах. Огромные ярко-зелёные глаза настороженно обратились вдаль, как только она услышала треск веток.

— Ты слышал? — прошептала девушка.

— Животное какое-то идёт. Может, пума.

— Они сюда не заходят, мы на окраине леса. Рядом с Эриданом.

— … да, морозно в Атии. Что-то мы махнули… — с полным ртом проговорил Марк, подойдя ближе к костру.

Неподалёку снова послышался треск, и Ишмерай оцепенела. Она сжала рукоять длинного кинжала.

— Вы всё жрёте!

Девушка вздрогнула от неожиданности и обернулась.

Прислонившись к дереву и сложив руки на могучей груди, позади стоял огромный бородатый черноволосый мужчина. Он был куда выше, плотнее, мускулистее и старше Марка. Крупные черные глаза с добрыми морщинками вокруг глядели сурово и пристально.

— Марцелл! – воскликнула Ишмерай. – Ты напугал! Зачем пришёл? Опять шпионишь?

— Извиняйте, сударушка, — хмыкнул Марцелл. – Батюшка ваш будет не в восторге, когда узнает, что вы вздумали рыбачить в это время.

— А что не так с этим временем? — удивился Марк. — Утро же. Давай позавтракаем, Марцелл.

— Вчера вечером здесь появились странные следы.

— Медведь? — спросила Ишмерай.

— Кто-то побольше. И посвирепее. Задрал парочку лосей. Выпустил кишки наружу, ничего не съел.

— Ты просто меня пугаешь, — парировала Ишмерай. — Ты всегда так делал, когда я была маленькая.

— Да ты и сейчас не больно взрослая. Сколько тебе? Пятнадцать?

— Завтра исполнится шестнадцать.

— А мозги, как у десятилетки.

Марк засмеялся.

— А ты чего гогочешь? — Марцелл посуровел. — Потащил барышню зимой на рыбалку. Я в твоём возрасте!..

— Ой, не надо рассказывать мне тут, что ты делал и в каком возрасте, — фыркнул Марк. — Я слышал эти россказни про твои похождения. Тебя знают все проститутки Сильвана!

— Закругляйтесь давайте, — рыкнул Марцелл. — Сокол прилетел. Герцог вот-вот будет дома.

Ишмерай быстро заплела косу, подвязала лентой и хотела направиться к своему коню, но Марк вдруг остановил спутницу, повернул к себе, невозмутимо застегнул её куртку на все крючки, нахлобучил на её голову капюшон.

— Теперь иди, — с полу усмешкой шепнул он, подтолкнув девушку к коню.

Марк внимательно глядел на Ишмерай, следя за каждым её движением и каждой тенью, скользившей по румяному от мороза лицу. Затем друзья взлетели на коней и пришпорили их, пустившись в дорогу.

Лес атийских предгорий был огромен и дремуч. Быстро выбравшись на залитые белёсым светом бескрайние, ослепительно белоснежные поля, компания пустила коней во всю прыть в сторону города Эридан, столицы герцогства Атия.

Атия была благословенным краем. Это признавали все, кому хотя бы раз удавалось в нём побывать. Горы к востоку могучей заснеженной цепью, будто рукою, бережно обнимали герцогство. Луга пушистыми волнами раскидывались на огромные расстояния и, танцуя на ветру, переливались на солнце бриллиантовыми искрами. Опаловые, золотые, янтарные, родонитовые, аметистовые, рубиновые – какими только цветами да оттенками не была награждена эта чудесная земля во все времена года!

Ишмерай остановила коня, обернулась и взглянула на лес. Душа заходилась от восторга: деревья черной лестницей уходили к самым заснеженным вершинам и исчезали на небесах за облаками. Казалось, стоило только подняться по этим пушистым ступеням, и можно было постучать в лазуритовую дверь рая.