Научи меня любить

1

— Ну вот мы и остались одни, Анюта.

О, нет. Нет-нет-нет. Только не это.

— Мне уже срочно нужно уходить, Вадим Павлович.

Тереблю подол форменного платья. Не знаю, куда деть руки. И как уйти от этого мучения.

— И куда ты собралась? Твой рабочий день ещё не кончился.

Смотрю куда угодно, но не на него. Что же делать?

— Я привела Артёма и Карину с линейки. Надеялась, что на этом могу быть свободна на сегодня.

— Я решаю, свободна ты, или нет.

Сердце уходит в пятки. Кажется, сегодня я точно не отверчусь.

Уже два месяца ловлю на себе сальные взгляды работодателя. И всё это время мне удавалось уйти от разговора тет-а-тет.

А сейчас он всё-таки загнал меня в угол.

Гувернантку его детей!

Какая мерзость.

— Вад-дим Павлович… — заикаюсь и пищу от страха.

— Да ладно тебе. Не строй из себя недотрогу. Ты хочешь повышения? — Торопливо машу головой из стороны в сторону, — Ну-ну. Ты же не лгунья, Анюта. Все хотят. Повышу тебе жалование, — его голос становится всё глубже, — но мне от тебя нужна одна маленькая услуга.

На глаза наворачиваются слёзы. Мне некуда деваться. Я это знаю, и он это знает. И пользуется этим.

Я не могу ему отказать. Мне нужна эта работа.

И единственный способ остаться на этой должности – это…

— Вадим Павлович, пожалуйста… Не надо…

Инстинктивно пячусь подальше от него. А он встаёт из-за стола.

— “Не надо” что? Я хочу сделать тебе лучше. Сделать хорошо нам обоим… Разве взаимовыгодное сотрудничество – это плохо?

Ослабляет галстук и подходит ко мне. Вжимаюсь спиной в дверь и пытаюсь нажать на ручку. Не выходит. Заперто.

Я заперта в одной комнате с чудовищем.

— Вадим Павлович, пожалуйста, я вас прошу… — почти шепчу, теряясь в своих мыслях. Отчаянно ищу вариант спасения. Но его нет.

Он делает ещё шаг ко мне, его дыхание горячее и навязчивое. Я чувствую, как паникующее сердце гремит в груди, и мысли бегут вразнобой. Всё, что я могу сделать, это отвернуться, чтобы не видеть его приближающееся лицо.

— Анечка, не строй из себя невинную жертву. Мы взрослые люди, — его голос становится более настойчивым, — Не устраивай драму. Мы оба знаем, что тебе нужно это повышение. И знаешь, что мне нужно от тебя. Так что лучше постарайся сделать это быстро и спокойно. Всё будет хорошо.

Он подходит ещё ближе, и я чувствую его прикосновение, когда он кладет руку на моё плечо. Я пытаюсь отстраниться, но он держит меня крепко.

— Вадим Павлович, я... я не могу. Это неправильно. Пожалуйста, отпустите меня.

— Нет, Анюта. Это не только правильно, но и необходимо. Мы оба знаем, как устроен этот мир. Быть на вершине — это всегда борьба. Так что либо ты принимаешь условия, либо... ну, ты сама знаешь, что произойдёт, если не будешь сотрудничать.

Он давит на моё плечо, жестом требуя, чтобы я опустилась на колени.

Слезы, которые я пыталась сдержать, начинают катиться по щекам. Я чувствую себя полностью беспомощной. Вся надежда на помощь рушится перед этой безысходной ситуацией. И всё, что я могу делать, это молчать и подчиняться.

Чувствую себя тряпичной куклой, марионеткой. Моё тело перестаёт меня слушаться от страха и беспомощности.

Безвольно опускаюсь перед ним на колени.

Время замедлилось, несмотря на то, что моё самое большое желание — чтобы всё быстро закончилось.

Пространство вокруг превратилось в густой сироп.

Как будто я — букашка, попавшая в каплю янтаря. Барахтаюсь, пытаюсь выбраться, но сама вселенная жестоко усмехается мне в лицо.

Реальность мелькает вокруг моего сознания стоп-кадрами.

Закрываю глаза, пытаясь отрешиться.

Меня здесь нет.

Это происходит не со мной.

Звон пряжки ремня. Расстёгивающаяся ширинка.

— В глаза смотри.

Это уже выше моих сил. Отворачиваюсь с закрытыми глазами. Слёзы оставляют на щеках маленькие ручейки.

Поворот ключа в замке.

— Ах ты скотина! — женский голос.

Выхожу из забытия, как будто выныриваю из толщи воды.

Я спасена?

Открываю глаза и вижу, как дверь открывается наружу. С такой силой, что ударяется о стену. В проёме появляется женщина с решительным выражением лица.

Антонина Васильевна. Жена этой скотины.

Она спасёт меня?

— Тоня? — Вадим отшатывается от меня. Мажу взглядом по нему и мгновенно отвожу глаза. Не хочу это видеть.

Ступор проходит и меня осеняет – дверь открыта! Нужно бежать! Встаю с пола.

— А ты куда собралась? — Антонина излучает гнев, — Так ты мне отплатила? Я вытащила тебя от родителей-алкашей, и вот этим вот ты решила мне ответить?

Она не замечает моих слёз.

Она меня не спасёт.

Она закопает меня ещё глубже.

— Антонина Васильевна, я не виновата… Это не я…

— Да я вижу! Пригрела, называется, змею! — она грубо берёт меня за рукав платья и волочет за порог кабинета Вадима, — Пошла вон, шалава! Катись из этого дома! Ты уволена!

Я в шоке. Мой разум не успевает осознать происходящее. Я вырвалась из лап Вадима, но попала в ещё более ужасную ситуацию. Антонина Васильевна, яростная и непреклонная, тянет меня к двери, её рука цепко держит мой рукав. Я не могу сказать ни слова, только хлюпаю носом, плачу и пытаюсь вырваться из её хватки.

— Антонина Васильевна, пожалуйста… — начинаю умолять, — Это он… Он хотел меня заставить… Мне нужна эта работа. У меня нет другого места. Пожалуйста, не увольняйте меня.

Антонина Васильевна не слушает. Её лицо искажено гневом, и она не обращает никакого внимания на мои слёзы.

— Хватит мне тут лапшу на уши вешать! — кричит она, почти не слыша меня, — Я всё видела. Я не позволю, чтобы такие, как ты, оставались в моем доме. Учили моих детей!

Как только мы выходим за порог кабинета, Антонина резким движением толкает меня в коридор. Я теряюсь в пространстве. Всё вокруг переворачивается. Я ещё раз взглядываю на кабинет, но дверь закрывается передо мной. Чувствую, как внутреннее напряжение и отчаяние разрывают меня изнутри.