Не единственная

Глава 10

Тем же вечером Аньис пришла в голову идея. Господин Рональд хочет, чтобы у нее была служанка. Ну что ж… Если получится, она сделает доброе дело. На следующий день она попросила Парма сообщить хозяину, что хочет поговорить с ним, дождалась разрешения прийти. К тому же, это был повод увидеться с хозяином...

— Слушаю тебя, Аньис, — он стоял возле письменного стола в кабинете, по обыкновению, сложив руки на груди. Как всегда – уверенный. И явно читающий мысли на ее на лице.

— Господин Рональд, вы хотите, чтобы у меня была служанка… — начала Аньис, опасаясь, что может ничего не получиться. — Я подумала, и… мне нужны две служанки…

— Две служанки? — он поднял брови в наигранном удивлении. — Расскажи, в чем дело, Аньис. Ты что-то задумала.

— Господин Рональд, когда я жила при королевском гареме… — и Аньис рассказала ему про Кьясу с Аббой. — Вы не можете дать свободу мне… Но, может быть, вы могли бы… — Аньис стало стыдно просить о дорогой покупке, за которой, как она надеялась, последует освобождение подружек.

Господин Рональд рассмеялся:

— Хорошо, Аньис, я выкуплю твоих подружек. И действительно дам им свободу. Но с того дня они так и будут прислуживать тебе, до тех пор пока не выйдут замуж.

— Благодарю вас, господин…

«Надо же, получилось…», — подумала Аньис. И в тот же день поспешила в гарем рассказать девочкам хорошую новость.

Так у нее появилась не одна, а целых две служанки, которые были счастливы перемене судьбы. К тому же в доме господина Эль было много слуг-мужчин, в отличие от королевского гарема. И шансы выйти замуж у девушек повышались…

«Только мои шансы равны нулю», — думала Аньис, слушая веселый щебет Кьясы, когда она закалывала ей волосы. Это расстраивало, да и господин Рональд снова не проявлял к ней никакого интереса. Он больше не вызывал ее – ни с какой целью. И его снова почти не было дома.

А Аньис скучала… После того вечера в саду ей казалось, что сказка продлится. Что она будет видеть его каждый день, разговаривать с ним, он расскажет еще что-нибудь интересное, позовет играть в парти… Особенно сладкой была мысль о том, что он может опять к ней прикоснуться. Но ничего не происходило, лишь редкие встречи в коридоре. В то недолгое время, что она оставалась наедине с собой перед сном, Аньис грустила только об этом. Рана от предательства родителей и резкой перемены судьбы лишь изредка напоминала о себе и слегка ныла иногда. Слишком много нового было вокруг …

В своем районе Аньис бывала теперь каждую неделю. Конечно, когда у нее появился третий учитель и уроки иностранных языков, времени стало еще меньше. Но господин Эль настоял, чтобы у девочки обязательно были выходные.

— У меня нет цели довести ее до нервного срыва от избытка интеллектуальной нагрузки, — сказал он Шмальеру, самому строгому из учителей.

Поэтому Аньис часто виделась с Маршей, да и домой заходила. Приносила подарки младшим — красивые дорогие игрушки, симпатичные костюмчики, сладости, каких не видели в бедных районах. Денег у нее теперь было хоть отбавляй. Господин Рональд назначил ей «содержание» — пять куарино в день. Для Аньис это были огромные деньги, дневная выручка ее семьи перед тем, как отец ее продал, редко достигала одного куарино. К тому же она далеко не каждый день что-нибудь покупала, поэтому постепенно деньги накапливались, и она тратила их на дорогие подарки или делилась с Маршей и Колобатти.

Младшие братья и сестры висли на ней, уговаривали остаться… А вот с родителями Аньис поначалу не разговаривала. Плоская стена внутри так и не рассосалась до конца, хоть и дала брешь еще во время первой встречи с матерью. Мать пыталась ее разговорить, рассказывала о делах в новой лавке отца, про успехи Вери… А Горри просто смотрел на дочь, вздыхал и отворачивался.

Но вода камень точит, и со временем Аньис начала немного говорить с ними, сообщать о следующем приходе. Только вот былой душевности в общении с матерью больше не было.

Впрочем, был еще один человек, встречи с которым Аньис опасалась. Садди. Аньис стыдилась, словно она сама изменила ему, сбежала из дома к лучшей жизни. Ведь для него она теперь наложница великого господина Эль, дорогая, красивая игрушка могущественного мужчины. Интересно, что он о ней думает?

Марша говорила, что с момента ее исчезновения Садди стал молчалив. Ходил подавленный, иногда впадал в ярость. Потом вроде успокоился, но тоже чаще всего молчал. А еще Кирри рассказывал, что иногда, когда она гостит у Марши, какой-то высокий худой парень приходит и смотрит издалека, не отваживаясь войти в дом.

Так продолжалось долго, больше месяца. Но однажды Аньис с Кирри пошли по улице, где жила семья Садди. Экипаж они, как обычно, оставили на базарной площади, а на улицах, которые напрямую вели к домам Марши и Горри, царила такая толчея, что было не пройти… Совсем не подходящее место для девушки в дорогом наряде с изысканными украшениями. Даже в сопровождении охранника. Пришлось идти в обход. Аньис опустила глаза и с громко бьющимся сердцем проходила мимо дома Садди, когда услышала знакомый оклик:

— Аньис, подожди! — Садди шел навстречу с противоположной стороны улицы, и с опаской посматривал на Кирри.