Не говорите дракону

– Присаживайся, – промурлыкали за спиной.

Дракон стоял, подпирая мощным плечом стену пещеры и эдак загадочно улыбаясь во все зубы.

– Спасибо, я постою, – ответила девушка.

– Да садись, не бойся. Я не кусаюсь, – принялся уверять Дракон.

Скелеты, разбросанные по углам, говорили об обратном, но нежелание обижать хозяина пещеры было почти таким же сильным, как желание пожить еще чуть-чуть – хотя бы еще лет пятьдесят.

– У Вас тут сквозняк жуткий, боюсь застудить себе чего-нибудь, – осторожно сказала девушка.

– А, понимаю-понимаю. Конечно, принцессы – существа нежные, к сквознякам не приученные.

– Я вовсе не принцесса. Она давно сбежала с каким-то заезжим бардом.

– Да? – удивился Дракон. Осмотрел щуплую фигурку девушки и добавил недоверчиво: – А кто же ты тогда? Рыцарь, что ли?

– И не рыцарь. Вы их всех съели. Я горничная.

Дракон задумчиво почесал длинным когтем затылок, нахмурился.

– И что же мне с тобой делать, Непринцесса и Нерыцарь?

– А что Вы обычно делаете, когда похищаете обычных горничных?

– Не знаю, я такое не практиковал никогда, – он даже оскорбился немного. Такого с ним еще не случалось, потому Дракон, смущенный своей промашкой, хотел сейчас лишь одного – отделаться от предмета своего конфуза. – Я бы мог тебя съесть, но я не ем после шести.

– Шести утра? – Девушка недоверчиво выглянула из пещеры – солнце едва достигло зенита.

– Э, шести оленей. У меня диета, знаешь ли. Рацион, моцион.

В пещере повисло молчание. Непринцесса рассматривала пыльные сундуки, паутину, трепещущую по углам, груды скелетов. Дракон же просто пялился в стену и пытался придумать благовидный предлог, чтобы выставить неудачную добычу вон и не показаться чересчур добреньким.

– Придумала, – воскликнула вдруг девушка, чем напугала Дракона до икоты. – Давайте я приберусь тут немного, а Вы за это меня отпустите?

– Так и быть, – облегченно вздохнул Дракон.

***

Дракон почесал свое бледное, как затянутое октябрьскими тучами солнце, брюхо. Недоверчиво хмыкнул. Передернул мощными плечами. Затем опять хмыкнул, но уже глубокомысленно.

Уборка, которая, если говорить честно, проводилась в этом веке впервые, удалась на славу. Были безжалостно выброшены на ближайшую помойку старые кости врагов. Со звонким бряцаньем скатились с горы проржавленные панцири незадачливых рыцарей. Сожжены гобелены с изображениями подруг сердца (все равно эти драконихи разменяли уже не одно тысячелетие, их чешуя давно поблекла, и сами они стали просто сварливыми бабками). Покинули свое пыльное убежище и массивные сундуки, некогда набитые сокровищами.

Дракон было хотел оставить мутные бутылки, еще сохранившие в себе дурманящий пряный аромат вина, что когда-то был излюбленным напитком молодого, тогда еще амбициозного и довольно заносчивого дракона. Он помнил каждую из них: вот медовый нектар с берегов далекой родины, а этой кислятиной пытались от него откупиться какие-то мелкие графчики, та бутылка с почти истлевшей надписью досталась ему совершенно случайно – выпала из седла трусливого рыцаря, когда он, визжа, улепетывал, едва завидев его тень. Но девица, стоило ему только заикнуться об этом, так зыркнула, что Дракону ничего не оставалось делать, кроме как согласиться расстаться и с этим хламом.

Пещера преобразилась. Засияла чистотой и даже будто бы стала больше. Он подумывал сменить ее на новую, но теперь в ней можно было жить еще лет пятьсот, а то и больше, если как-нибудь потом опять случайно перепутать горничную с принцессой.

Дракон был счастлив и… Что? Какая девушка? Ах, ТА девушка! Все с ней в порядке. Она вернулась в замок, встретила принца и даже вышла за него замуж (там какая-то мутная история то ли с туфелькой, то ли с тыквой). В общем, живет себе и горя не знает. Да-да, она стала принцессой, только Дракону не говорите.