Не хочу домой!

Не хочу домой!

В космопорте было не протолкнуться. Люди сновали туда-сюда, высматривая своих друзей и родственников, сегодня прибыло целых три шаттла с Земли. Вообще это было знаменательное событие. Для землян. Оказаться, хоть бы и на короткое время, в таком полисе, как Сан-Астро на Утопии, было той еще задачей для отсталого и бедного землянина, это только обеспеченному человеку под силу. Но, наверняка, прилететь они хотели. А кто бы не хотел?

На той Земле до сих пор еще не было полной автоматизации, там росло слишком много деревьев, животные бродили где пожелают, а некоторые люди их даже выращивали! Лично! Чтобы потом делать из них еду. Это считалось в Сан-Астро варварством, так же как отхожие места вне дома у некоторых землян.

Здесь же, в городе мечты, все было идеально. Никаких замшелых условностей, забытых шаблонов, которые еще остались и правили на Земле, то что люди там называли неудобоваримым, от чего смущались, или что вызывало досаду. Например, мужчина в серебряных лосинах. Там это было неприемлемо, а тут писк моды, особенно в сочетании с длинной завитой челкой и серебряными же стрелками на глазах. Ярко, стильно, оригинально. Челку тоже можно было выкрасить в любой цвет, никто вам и слова не скажет.

- Здарова, Йоркин, и ты здесь? – высокий мускулистый детина, с завитой розовой челкой и брутальной небритостью протянул руку. Лосины выгодно обтягивали его контуры, вот кому не стоило бояться никакой моды.

- Привет, Фил! – Йоркин пожал протянутую длань, обратив внимание на маникюр собеседника. Чудесный цвет, морской волны. – Да вот, жду троюродного дядюшку с Земли. Он настолько стар, что уже думает о смерти. Я сказал ему, что пока он не увидит Сан-Астро, то просто не сможет покинуть этот мир.

Они засмеялись.

- Совершенно верно, брат, в самую точку. – согласился Фил, - Возможно этим ты спас его жизнь! Ведь если он увидит наше бытие, то и умирать ему не захочется. К тому же всегда можно поменять почки и пересадить сердце.

- Признаюсь, он противник трансплантации. – с грустью сообщил Йоркин. Фил выпучил глаза в изумлении, и неодобрительно покачал головой. – Говорит, хочет помереть в своей постели без тикающих механизмов в кишках, и прочей, как он выражается, лабудени.

- Принципиальность. – протянул Фил откинув челку со лба, - Ну, я верю в наше общество. Он будет в восторге, поверь мне. И будет умолять включить его в наше сословие. Продлить дни, чтобы хоть немного насладиться жизнью. Подумай сам, они там живут в ветхих зданиях, как бродяги, не имеют ни медицины, ни защиты от внешней агрессивной среды. – Фил понизил голос, - У них дороги не мощеные, голая земля.

- Друг мой, ты всегда умеешь поддержать. – Йоркин с чувством пожал товарищу руку. Наконец каждый из них направился по своим делам.

Йоркин шел к выходу номер два, куда прибывал дядюшка. Через пару минут они встретятся. Главное узнать старика, ведь прибывшие все на одно лицо. У мужчин угрюмые, серьезные физиономии, глаза настороженно стреляют. Усы, косматые бороды, сапоги из натуральной кожи. Йоркина передернуло от одной мысли об этом. Это же бедную зверушку ловят, убивают, снимают шкуру…Зачем если наука уже давным-давно предлагает человеку отказаться от первобытного варварства, и воспользоваться достижениями цивилизации во благо.

Пластик практичнее кожи, из него можно сделать все, что угодно, и от этого не пострадает ни одно живое существо. Вон, у Йоркина даже трусы из пластика, и ничего, замечательная вещь, которую еще попробуй протри, сноси или испорти.

А мясо? Они там на земле едят настоящее мясо. Которое еще вчера бегало на своих ногах и не ожидало подобного удара судьбы, не мечтало сиротливо лежать обугленным куском в чьей-то тарелке. Как можно кормить свинку с руки, а потом той же рукой заколоть ее? Есть ли у такого человека вообще представление о морали?

Сам Йоркин обожал колбасу, и всегда изучал состав, хоть в этом и не было необходимости. На Утопии никакого иного мяса, кроме синтетического, не было и быть не могло. Здесь очень берегли гармонию природы и человека. Природа была спрятана за высоким забором, а человек не истреблял живых существ, наслаждаясь дарованиями науки и синтомясом.

А их земные женщины. Сперва Йоркин даже спать спокойно не мог, вспоминая свою первую встречу с земными дамами. Он видел их в космопорте, пришел поглядеть специально, потому что не верил россказням старших товарищей, ему казалось, что такого просто не может быть. Но все, к сожалению, оказалось правдой, с которой он долго не мог свыкнуться.

Во-первых, у них были свои волосы.  Какой нормальный вменяемый человек будет растить волосы и делать из них прически, и не один раз, а ежедневно, если есть синтопатлы? Надел и пошел, любой фасон, любой цвет, опять же разнообразие. Но нет, эти дикие существа плели допотопные косы, или делали стрижки у парикмахера, там же красили волосы. Честное слово, лучше бы они копили эти деньги на новую печенку! Йоркин этого решительно не понимал.

Еще он не понимал нежелание женщин облучаться, чтобы избавиться от других волос, на ногах и руках. Это же видно, и это позор. И великая глупость удалять их ежедневно. Пройди курс химооблучения, и все само пропадет и больше не появится! Но нет, они упорствовали, хорошо, что сан-астровские женщины были совсем другими.

А одежда? Неужели на Земле все разом ослепли, раз изготавливают такую одежду. Мало того, что они ее шьют руками, а не отливают заводским способом, так на нее без слез не взглянешь. Колени у женщины даны не для того, чтобы их прятать, так же, как и грудь. Если груди нет, это легко исправить. Но и эта мысль вызывала сопротивление у дам с Земли. Они носили блузки и даже майки с такими вырезами, что максимум на что можно было оценить, это горло.

Проколотый пупок? Йоркин не знал есть ли они у земных женщин, они этого не показывали, одежда была закрытой настолько, что он отличал их от мужчин только отсутствием усов. Никаких золотых, серебряных цветов, ярких украшений, модных причесок. Сплошная серость и унылость, которую они все называли принципами и приличием. Что бы это значило? Йоркин не мог понять.