Не к ночи будь помянута. Часть 2.

20.

- Куда едем? - повторил таксист.

Я назвал адрес. Он офигел. Я вытащил деньги.

- Это ж сколько ехать-то?

- Около часа.

Водитель присвистнул. Всю дорогу мы молчали.

Чудесное крыльцо было припорошено снежком. Ажурные ворота преграждали путь. Я сунул таксисту деньги и остался один как перст. Перед запертыми дверьми. Под двумя недремлющими камерами.

Это было единственное место, где мне могли ответить на три вопроса: Зачем понадобилось убивать Егора? Куда подевались его вещи? И главное - где Ада? Для чего она нужна - я уже знал. Вероятность того, что я получу на них ответы, была почти равна нулю. Но больше идти было некуда.

Я нажал на звонок и не отпускал до тех пор, пока на крыльцо не вышел охранник.

- Кто?

- Я… Луговой. Сообщите там… кому-нибудь. Хозяева дома?

- Вас ждут?

- Это вряд ли. Сообщите, а? А то холодно.

За спиной охранника почувствовалось шевеление, и с крыльца спустилась женщина d белой шубке поверх спортивного костюма.

- Впустите его, - сказала она.

В конце коридора располагался стеклянный зал. Сейчас, когда на улице стемнело, а по небу расползлись полосы красного заката, прозрачность сводчатого потолка нельзя было причислить к достоинствам этого помещения. Сквозь многочисленные окна открывалось поистине зловещее зрелище. Я поморщился - деньги людям девать не куда, вот и строят всякие страсти.

- Здравствуйте, - начал я. - Вас ведь зовут Кристина. А я…

- Я вас помню. Проходите.

- Мне бы поговорить с вашим мужем.

Она повернулась, и я увидел припухшее лицо и покрасневшие глаза.

- Простите… простите, я не знал.

- Нет, он не умер, - резко сказала она. - Его увезли.

- Куда увезли? - опешил я.

Вот и опоздал.

Кристина только махнула рукой и вошла в огромную кухню. Я плёлся за ней. Она что-то плеснула в маленький стаканчик, встряхнула и выпила залпом. Запахло бальзамом. На розовый спортивный костюм неряшливо упали тёмные капли.

- Кристина, скажите мне, пожалуйста, куда его увезли?

- Я не знаю. Я ничего уже не понимаю. Ирек рассказывал, муж тоже… но я как-то не верю.

- Это очень важно. А кто знает? Ирек ведь там?

- Ираклий… он пропал.

- Как так? Вот так просто пропал - и всё?

- Да. Я думаю… всё это так страшно. Мы искали его. Уже неделю нет. Мы это… Красавин помогал…

- А, ну, конечно. А раньше он так пропадал?

- Раньше бывало… несколько раз. У Ирека сложный характер.

- Гнилой у него характер.

 Кристина кивнула. И тут меня осенило.

- А Красавин один за вашим мужем приехал? Я просто думаю… он же крупный человек.

- Знаете, нет. Был ещё один… он мне сразу не понравился.

Таак.

- Сначала приехал Красавин, - скороговоркой выдавала Кристина. Видно бальзам хорошо расслабил её. - Потом кто-то ему позвонил, я не слышала, вышла из комнаты, но видно было, что он очень недоволен, ругался что ли. Потом приехал… этот. И женщина.

- Женщина?

- Да. Они пошли к Саше, ему с утра было плохо, у нас дежурила медсестра. Саша был недоволен, ворчал.

- Он что, был в сознании?

- Не совсем. Ну, знаете, наркотики, обезболивающие… В последнее время он не контролирует, что говорит. Он стал нервничать, так ругался, на меня накричал. И… спросил о вас.

Вот это было неожиданностью! Ишь, про меня вспомнил… С чего бы?

- Позвоните вашему мужу. Скажите, что я здесь.

- Я звонила. Он недоступен.

Она хлюпнула носом и снова нервно махнула ручкой.

Внезапно я обозлился на неё.

И правильно я тогда принял её за прислугу. Сидит тут, раскисает как тётка Нюрка из колхоза «Красный Лапоть», а сама, прямо скажем - не гламур, не уровень Бортника - простое лицо, тусклые волосы, припухшие веки, мелкие лучики морщинок. Что будет потом? А к гадалке не ходи!

О, чудный новый мир! Конечно же, свершится чудо.

Старого Бортника будто бы похоронят с почестями. Всё наследство получит убитая горем вдовушка. И тут явится новый Бортник - молодой и бодрый, как детёныш кабана. Недели две будет полоскать мозги этой дурище, оба прольют слёзы, а потом предадутся плотским утехам. Наконец, её примитивный и всепрощающий мозг полностью выключит режим самосохранения, и она выйдет замуж за родного да помолодевшего. И тут, мадам, вы обречены. На кой ты такая нужна человеку беспринципному, сильному, жаждущему жить любой ценой?

Не дожидаясь, пока она выйдет из ступора, я нашёл номер Красавина. Трубку тот взял сразу же.

- Виктор Борисович?

- Кто это?

- Я, Луговой.

Повисло молчание. Я понял, что не знаю, чего сейчас говорить. Ну позвонил, и что дальше?

- Где ты?

Я сказал.

- Зачем звонишь? - холодно и напряжённо.

- Ну… так. Как у вас дела? Может, нужно чего?

Из телефона слышались чужие голоса - кажется, мой собеседник с кем-то советовался. У меня лоб вспотел. Как если бы пришёл впервые в казино, вынул всё из карманов и поставил на одно число. На двадцать шесть, к примеру.

Меньше всего на свете я хотел видеть Красавина, и совершенно не знал, как себя с ним вести, чтобы он навёл меня хоть на какой-то след Ады. Но ведь должен же он чего-нибудь стоить и знать хоть что-нибудь! Ведь не зря же исчез Ирек!

- Я пришлю машину, - ответил он наконец.

Я беспардонно присел на краешек стола и уставился на Кристину.

- Может, кофе? - спросила она.

- Да, и, если можно, покрепче. И ещё… чего-нибудь. Водка есть?

Кристина снова шмыгнула носом и поставила на стол две рюмки и бутылку. Пока она варила кофе, я налил и, не дожидаясь приглашения, выпил. Под ребром сразу перестало тукать. Потом выпил с Кристиной. Потом она разлила кофе. Я нервно поглядывал на часы.