Не сдавайся! Книга вторая (темные Боги)

Глава одиннадцатая. Черная меланхолия Эйрина дэ Сэй

Империя Ардейл. Северная Застава.

Караульный стоял на стене Крепости, ночь выдалась холодная, вот–вот пойдет снег. Он похлопал в ладоши, разгоняя кровь, изо рта вырывались клубы пара. Темно–синее небо было усыпано мелкими звездами, молодой месяц бледным светом освещал степь. Караульный легонько притопнул, еще недавно морозец бодрил, а вот поди постой столбом на таком холоде – сразу глаза закрываются. Ух! Сейчас бы засесть в теплой караулке, да кружечку винца подогретого выпить.

Воин улыбнулся –да, было бы отлично. Пребывая мысленно в теплой караулке он не сразу заметил неясный силуэт на фоне ночного неба. Присмотревшись внимательнее, караульный похолодел. К Заставе приближался крылатый демон. Ааш'э'Сэй редко принимали боевую форму, настолько редко, что не каждому человеку удавалось увидеть это воочию. Воин бегом спустился в караулку, там за столом сидел один из отряда Демонов. Человек посмотрел на Ааш'э'Сэй и сказал:

– Там... – так как этот воин был в Заставе новый, он еще не знал, как ему общаться с теми, чьи имена гремят по всей Империи.

Демон хмуро посмотрел на караульного.

– Что там?

– Там демон... Летит.

Эти его слова возымели прямо-таки волшебное действие. Ааш'э'Сэй вскочил со своего места, выбежал во двор и поднялся на стену. Демон летел странно, словно впервые в жизни используя крылья. Он то поднимался выше, то опускался, при этом его периодически кидало в сторону.

Дэй присмотрелся внимательнее – крылатый что-то крепко держал в руках, прижимая к груди. И похоже, это было ему очень дорого. Дороже собственной жизни. Потому как эти постоянные скачи вверх–вниз говорили о том, что крылатый очень сильно устал. Дэй свистнул Лира и полетел навстречу крылатому.

Воин никогда не бросит воина в беде.

Империя Ардейл. Священная Акадэмия Хикар.

Я развалилась на кровати, закинув руки за голову и глядя в потолок. Насвистывая про себя веселенький мотивчик, я покачивала ногой в такт музыке. Настроение – ну самое что ни на есть отличное. А все почему? А все потому, что когда Боги раздавали людям совесть, я пошла туда, где раздавали хитрость и была там самая первая. А учитывая то, сколько мне этой самой хитрости досталось – я же и была в той очереди последней. А я разве не говорила, что я – воплощение вселенской хитрости?

Я зажмурила глаза. Да... Это же надо быть такой... Вчера, когда я открыла глаза и обнаружила себя бесцельно дрейфующей где-то на глубине мне и пришел в голову этот великолепный план. Точнее, он мне в голову пришел не прямо в тот момент, а чуть попозже, когда я увидела плывущего невдалеке от меня Эйрина. В чем заключался мой великолепный план? Я решила претвориться утопшей, дабы меня спасли. Всю жизнь мечтала быть спасенной. А получилось все намного-намного интереснее.

Я улыбнулась. Не буду скрывать, мне понравилось. Пусть даже это и не было нормальный поцелуй, да и ненормальным его назвать сложно... Все равно, понравилось. Если бы и вам так жизнь спасли (которую на самом деле спасать не надо было, потому как мы почти всплыли) вам бы тоже понравилось. А про поцелуй я просто так ляпнула. Сама знаю, что никакой это не поцелуй, но встаньте на мое место – старость не за горами, а я еще не целовалась!

Я перевернулась на живот и положила голову на подушку. А вот наверно здорово было и в самом деле поцеловаться, да?

***

Эйрин пребывал в задумчивости. Вчера, сразу после шокирующего заявления, которое сделала ученица, он не нашелся, что сказать. Он просто таращился перед собой и молчал. Постояв так достаточно долго, он взял себя в руки и сказал, что пора возвращаться в корпус.

Девочка пожала плечами и направилась к выходу. Хорошо, что она пошла впереди, потому как в тот момент, когда она повернулась к Эйрину спиной, на лице мастера расползлась самая идиотская улыбка, на какую он был способен. По неизвестной ему самой причине он был рад. Вообще, на самом деле, он с огромным трудом сдерживал себя от того, чтобы начать скакать по пещере как Лир за бабочкой. Теперь Эйрин раздумывал над таким своим поведением.

Будучи Ааш'э'Сэй образованным и начитанным, он не находил других объяснений своему поведению, кроме как радость по поводу того, что девочка жива и с честью прошла Четвертое Крещение. Но... Первый поцелуй...

 Эйрин снова глупо улыбнулся. Может это конечно и ненормально, мастеру целовать своего ученика, вот Рейгана бы Эйрин ни за что не поцеловал. Не привлекательный он какой-то, если честно.

Эйрин убрал руки за спину и подошел к окну. Первый поцелуй... Интересно. Помнится Тим говорил, что для девушек первый поцелуй очень важен, странно конечно.. Что в этом такого важного? Но они вообще создания странные. Надо кое-что выяснить.

Так как Эйрин привык все делать не просто хорошо, а отлично... Интересно, а ей понравилось? Эйрин глупенько хихикнул. Ну это же важно, чтобы первый поцелуй понравился? Потом отдернул себя – какая разница? Ладно, надо кое-что узнать. Хорошо бы узнать что там у женщин в голове творится, когда они в первый раз целуются.

Эйрин кивнул головой. Да, раз уж он мастер, разве это не его долг – научить ученика всему, что он умеет сам? На тот момент в голову начитанного Ааш'э'Сэй почему-то не пришла мысль о том, что все-таки поцелуи и обучение искусству воина никак не связаны между собой.

В окно Эйрин увидел Алина. Вот у кого можно выудить полезную информацию, только надо сделать это как можно аккуратнее, а то подумает невесть что. А всяких пошлых мыслишек и умозаключений со стороны Алина Эйрину не хотелось абсолютно. Эйрин вышел из библиотеки и направился вниз. Как раз в этот момент в здание вошел Алин. Эйрин сделал непроницаемое лицо и подошел к другу. Положив руку ему на плечо, и слегка сжав его он сказал: