Не сдавайся, мальчик

Владислава

Смотрю на экран телефона…

«Привет»

Последнее сообщение, которое он прислал спустя полгода, после того, как бросил меня беременную.

Этот чат в социальной сети не удаляю специально…и также специально перечитываю его, когда начинаю уплывать далеко за горизонты..

Сегодня опять по пути в «Сердце», увидела похожего на него мужчину и вот…накрыло.

Чёрт!

Психуя, засовываю гаджет в задний карман джинсов.

-Владислава Юрьевна? – поворачиваюсь на зов, поправляя медицинский халат, и вижу свою «постоянную» пациентку.

-Карина Семёновна?! – расплываюсь в улыбке.

Удивительная женщина. Родила трёх малышей и пришла снова…Зачем?

-Только не говорите, что вы за четвёртым? – подмигиваю.

-Да, - счастливо улыбается, поглаживая круглый животик. – Решили сходить ещё раз. Вдруг всё-таки будет девочка.

Отец ребёнка, конечно, приколист, с усиленной Y-хромосомой. Но стоит отдать должное и Карине Семёновне, она на одной волне с мужем.

-Рада за вас, - идём в мой кабинет.

Не так давно, я стала ведущим хирургом в «Сердце». Но мне показалось этого мало, и я сменила специализацию.

-Прошу, - открываю дверь смотровой. – Вы же собирались переезжать?

-Мы и переехали. Я, как вы советовали, наблюдаюсь с первых дней у Ольги Алексеевны из «Инновационного Центра Хирургии».

-Отлично, - улыбаюсь, вспоминая Ольку. – А ко мне тогда чего?

-Ольга Алексеевна посоветовала обратиться к вам.

Собираюсь всем телом. Расслабленность быстро сменяется настороженностью.

Если Оля отправила её ко мне, значит с ребёнком что-то не так.

В ИЦХ идиотов не держат. Передовая клиника с лучшими хирургами…ну, после «Сердца», конечно же. Но у них нет фетального хирурга…а у нас есть.

Я.

-Что смутило Ольгу Алексеевну? – захожу издалека.

-Не знаю. Просто сказала, что вы лучшая. А ещё привет большой передавала.

Вот же коза!

За «привет» спасибо, за ничего не знающую пациентку – прибила бы. Сама, видимо, не захотела плохую новость озвучивать, да?

-Тогда давайте посмотрим на малыша? – указываю на кушетку у аппарата УЗИ.

Пока Карина Семёновна готовится, быстро стучу пальцами по экрану планшета.

Савелий и Платон, учредители «Сердца» и ИЦХ, связали обе клиники общим чатом. Это удобно в плане обмена информацией. И для таких вот случаев.

Я: Будешь наказана!

Олька: Прости. Я очень надеюсь, что ошиблась, но кажется у ребёнка ВДГ.

-Чёрт! – выдаю вслух.

-Что-то не так? – тут же оживает девушка.

-А? Нет, - улыбаюсь, успокаивая. – Кажется ноготь сломала.

Сажусь на белый стул и беру в руки баночку с гелем. Отточенные за годы практики действия, неожиданно даются с трудом. Будто я не ведущий фетальный хирург в крутой клинике, а практикантка-интерн без мозгов.

А всё из-за утреннего «померещилось»…Дёрнул же чёрт пройтись до работы пешком. Да мало ли сколько мужчин предпочитают выбритый затылок с V-образным вырезом?! Эту модельную стрижку предпочитают многие парни.

-Ну, что? Поздороваемся с малышом? Пол уже знаете? – выдавливаю и трещу без умолку, отвлекая её. И себя заодно.

-Ой, нет. Боюсь услышать опять это страшное слово, - скашиваю на неё взгляд. Удивлённо поднимаю бровь, и она спешит ответить на мой немой вопрос. – У вас мальчик.

-А-а-а, - натянуто отзеркаливаю улыбку и замираю.

Блин-блинский! Оля не ошиблась.

Врождённая диафрагмальная грыжа - это порок развития, при котором нарушается целостность перегородки между брюшной и грудной полостью, и органы живота смещаются в грудную клетку.

ВДГ относится к группе редких пороков у детей. И к слову, у мальчиков оно встречается гораздо чаще, чем у девочек.

Опускаю камеру ниже и…м-да…бедная Карина.

-Тогда пусть пол ребенка будет для вас сюрпризом, - беру салфетку, стираю гель с живота.

Тем более, что этот сюрприз будет не последний.

Провожая Карину Семёновну, занимаю себя рутинными делами. Параллельно раздумывая над тем, чтобы выпить таблетку, или ещё потерпеть. Голова жутко болит.

-Привет, - вздрагиваю.

Что-то я сегодня нервная.

-Привет, - хмуро осматриваю сестру. – А ты чего в моём отделении забыла?

-Вызвали, - передаёт планшет медсестре и поворачивается ко мне.

Придирчиво проходит взглядом, останавливается на лице. Чувствую её каждой клеточкой кожи.

В таком состоянии я – открытая книга. Вот только читать меня не надо.

Да, блин! Щаз начнётся, - закатываю глаза.

Чего мне не сиделось в кабинете?

Ах, точно! Хотела развеяться, надоела бумажная волокита…Ну, вот, сейчас меня и развеют.

-Рассказывай, что с тобой? – взгляд жалит левую щёку.

Чёрт! Чёрт! Чёрт!

Не отстанет же. Будет ковыряться в моих мозгах пока не вытащит правду. А всё почему? Потому что Андрияна Юрьевна Воеводина – самый крутой нейрохирург нашей страны.

Мозги – это её парафия. Моя – то, что южнее.

-Со мной всё отлично… - на ходу сочиняю оправдания и ничего не приходит лучше, чем… - Пациентка приходила, - вздыхаю правдоподобно. - У неё ВДГ. Ну, не у неё, а у ребенка…Просто это их четвертый ребёнок, и троих принимала я.

-Оу, блин, - гладит плечо, успокаивает, а меня наоборот, это больше нервирует.

-Ничего, - веду плечом, чтобы сбросить руку. – Я в норме. Да, блин!

Последнее, конечно же, не ей. А глючному планшету.

-Ты не знаешь, когда уже Рома починит программу? Жуть, как неудобно. Пришли анализы, открыть не могу.

-Ромочка ногу сломал. Обещали сегодня спеца прислать. Но я пока не видела его. Всё побежала, не кисни, - целует в щёку, которую до этого дырявила взглядом и уходит к себе в отделение.

Четыре года назад, моя сестра не только приватизировала отделение нейрохирургии в «Сердце», но и сына главврача. Шикарного травматолога, хирурга от Бога, который может не только разобрать, но и качественно собрать.

Вздыхаю тяжело, и туплю в одну точку. По факту в декольте медсестры получается.